Ученый больше не производил впечатления всезнающего всемогущего гения. Именно эта черта в нем раздражала Маргарет больше всего, но теперь она желала вернуть ее.
— Страх питал мою самоуверенность. Правда редко бывает приятной, чаще всего она страшит тех, кто с ней сталкивается. Вероятно, здесь, — он развел руками, коснувшись стенок куба, — свободный от всего мирского, душившего меня на земле, я преображаюсь, потому и кажусь другим человеком. В этом месте ничего не имеет значения. Я понял это еще в прошлый раз, когда мы вдвоем дрейфовали между звезд на маленькой скорлупке реальности. Тогда я думал, что общение развлечет меня, потом решил, что вы стали обузой, но прошло какое-то время и я снова поменял мнение. Вы нужны мне, Маргарет. Очень нужны…
— Что это значит? — она с подозрением посмотрела на него, по привычке потянувшись к тонкому, как игла стилету, спрятанному в голенище сапога.
— О, не беспокойтесь. — Механик раскусил ее маневр и мягко вернул руку в прежнее положение. — Я в своем уме и верну вас обратно, как и обещал.
— Если вы обманули меня раз, что мешает обмануть снова?
— Ничего. Но помните, — он поднял указательный палец, — вы в обществе человека, который не хочет причинять вам боль или неудобство.
Он умолк и отстранился от нее. На полу в два квадратных метра это было сделать непросто. Медленно потирая руки, ученый смотрел куда-то за ее правое плечо. Или не смотрел, а сидел с закрытыми глазами — неизвестно. Маргарет сначала пристально следила за Механиком, а потом махнула рукой. Она устала. Находиться рядом с ним было все равно, что жить с неразорвавшейся бомбой под кроватью. Никогда не знаешь, когда она вздумает превратить твой мир в хаос.
Маргарет пыталась не думать о переплетенных в смертельном противостоянии галактиках, но неприятные мысли помалу все равно изводили рассудок. Что произойдет, если разбить стекло убежища? Воображение рисовало ярку картину, как она взрывается, истекает кровью, беззвучно кричит первые секунды, осознав перспективу мучительной смерти. А потом ее маленькая нелепо изломанная высохшая фигурка, плывет к ближайшей звезде, чтобы испариться, распасться на миллионы крошечных «я»…
— Маргарет, — вкрадчивый голос ученого прозвучал совсем близко. Она почувствовала его тонкую руку на своем предплечье. — Не уходите. Что вас ждет в Инсуме? Обыденность. Скука. Непонимание.
— Я должна разыскать Эмиля.
— Встретьтесь с ним, поговорите и возвращайтесь ко мне.
— Для чего?
— Чтобы, — его губы дрогнули, — быть человеком, ради которого мне стоит жить. Если бы я знал, что рядом со мной есть кто-то, кому небезразличны не только плоды моих экспериментов, но и мое «я», то нашел в себе силы продолжать борьбу. Подумайте о тех чудесных открытиях, которым суждено появиться, если я продолжу исследования.
— Это очень похоже на шантаж. Собственно, так и есть — вы меня шантажируете.
— Проклятье! — внезапно разъярился Механик. — А что еще я могу вам предложить? Неземную красоту? Сказку, в которой все живут долго и счастливо? Я восхищаюсь вами, Маргарет. Безнадежно, бесповоротно очарован. Не думал, что это зайдет так далеко, но мысль о том, что вы уйдете, и я никогда вас больше не увижу, причиняет мне не только душевные, но и физические страдания. Мне больно, когда вас нет рядом. Это не романтические бредни, я весьма далек от этого. Во многом во мне говорит эгоистичное чувство собственника.
— Господи, вы все-таки сошли с ума! У меня слов не хватает, чтобы достойно вам ответить! Я считала, что вы умнее, но вы вытащили меня сюда, и…
— Хотел сделать признание в обычной обстановке, но боялся, что вы меня сразу убьете, — перебив ее, он нервно рассмеялся. — А здесь у меня есть шанс выжить. Вы же не станете рисковать и убивать меня до тех пор, пока мы не ступим на твердую почву?
— Проклятье! Нет, не стану, это вы верно рассчитали. Но не обещаю, что не сделаю этого по прибытии.
— И я знаю, что вы не шутите. Вы вполне способны убить человека с которым минуту назад непринужденно беседовали. Это-то мне в вас и нравится. — Он удовлетворенно кивнул. — Вы опасны. Это заставляет мою кровь бежать быстрее. Рядом с вами я не чувствую себя спокойно, и это делает нас равными друг другу. Я ведь тоже опасен — своим вечным желанием проверить мир на прочность. Надеюсь, мои слова вас не обидели? Если бы я был женщиной, то честно признаюсь, поставил бы свою кандидатуру в списке в самый низ.
— Не надо впадать в крайности, я не обиделась. Возможно позже, мне даже польстит тот факт, что среди всех женщин вы выбрали именно меня, но сейчас я слишком растерянна. Что вы хотите, чтобы я вам ответила?