— Сходите, сходите. Полазьте по горам. Полезно. В тех же местах, по преданию, должно находиться каменное корыто богатыря Ханза пига. Он из этого корыта поил целебной водой своего волшебного коня. Между прочим, Ханза пиг из той же легенды о золотом столе. Он вместе с другими богатырями сватался к красавице Сынару, а когда на нее смерть накликали, долго утешиться не мог и ее могилу разыскивал… Я вам насчет золотого стола ничего сказать не могу. Думаю, даже уверен, что никакого золотого стола и каменного корыта, конечно, нет. Зачем же тогда в поход идти, спросите? А вот зачем. Всюду жили наши предки. Какие-то следы от них обязательно должны остаться. Ученые-археологи постоянно находят на нашей хакасской земле множество интересного из далекого-далекого прошлого. И вы, надеюсь, с пустыми руками не вернетесь. Что-нибудь для нашего музея да принесете. Амасу я сказал, на что надо обращать внимание. Ну, а если уж вам с золотым столом повезет, значит, и чудеса на свете бывают…
И вот теплым весенним днем отправились мы в горы. Человек двадцать пять набралось. Айдит Андреевич очень хотел с нами пойти, но не смог — его в район вызвали. Он секретарь партийной организации в аале. Повели нас старшая пионервожатая Майра Михайловна и ее муж, учитель физкультуры Хурун Иванович.
Из аала шли берегом Торгая. Не так далеко до поймы реки Чарых, а там уже тайга начинается. Над левым берегом — отвесная скала Чимир горы, у которой за пазухой спрятан золотой стол.
Подошли поближе, остановились, позадирали головы. Вот он какой, владыка здешних гор!… Только в сказках такие горы и бывают. У подножья Чимир горы тоже полно пещер и глубоких расщелин, но забираться в них мы не стали, а возле одной расположились на ночлег.
Между прочим, остались тут не все. Хурун Иванович с Ачисом из нашего класса почти сразу ушли по другому маршруту, к другой реке, которая называется Хызыл пых. Там как будто находится каменное корыто богатыря Ханза пига. Хурун Иванович с собой ружье взял, вернее, дал его нести Ачису.
Перед тем, как уйти, он с вожатой спорил.
— Что вы ночью собираетесь искать? — спрашивала Майра Михайловна.- Переночуем здесь, а утром пойдете.
— Не твое дело,- сказал Хурун Иванович.- Не положено женщине вмешиваться в мужские дела. Скажи спасибо, что вообще с собой взял.
— Я не с тобой, а с ребятами в поход пошла. И так же, как ты, за них отвечаю. Если тебе с нами не по пути, уходи. А куда Ачиса за собой тянешь?
— Еще раз говорю: не твое дело. Так и знал — не будет удачи! Сглазишь…
— Ничего не понимаю. Вы же не на охоту идете. При чем тут приметы?
— В тайге женщина не приносит удачи.
Майра Михайловна рассмеялась:
— Интересно, как это я могу помешать корыто найти? Если,- добавила она,- это корыто вообще существует.
— Корыто не корыто, а надо было тебе оставаться дома. Мать с хозяйством не справляется. Нет, все-таки увязалась!
— Что с тобой говорить…
— Вот так-то лучше. Слушай меня. С утра полазите по горам, а потом перевалите Кок Хыр и спуститесь к Хызыл пыху. Мы будем вас там ждать. Собирай сейчас всех в кучу и укладывай спать. Пошли, Ачис.
Вот такой был у них разговор. Мы даже пожалели пионервожатую: за что накричал на нее Хурун Иванович? Если она его жена, значит, можно командовать? А Майра Михайловна правильно ему сказала: куда переть на ночь глядя? Ночью чего найдешь? И примету какую-То дурацкую Хурун припомнил: «В тайге женщина не приносит удачи»! Выходит, мы все зря отправились — в нашем отряде больше половины девчонок!
Но об этом разговоре учителя с вожатой мы тут же и забыли. Пока хворост для костра собирали, лапник на подстилку, пока у огня сидели, песни пели, болтали про всякое… Спали плохо. Не терпелось скорее идти дальше. Поднялись чуть свет.
Вместе с нами на берегу ночевал большой белый туман. Едва рассвело, он начал медленно подниматься кверху, соединился там с другим, поменьше, который на плече Чимир горы улегся, и вместе они постепенно превратились в белые облака, разодранные в клочья верхушками острых скал. Двумя отарами поплыли облака по чистому небу.
Солнце только-только взошло, а мы уже достигли вершины Кок Хыра. Совсем незаметно забрались так высоко, что и Чимир гора почти вровень стала. Ранним утром всегда холодно бывает, а тут будто ледяным дыханием на нас пахнуло. На траве лежал иней, а под кручами хребтов валялись лоскутья зимней шубы, подтаивали и стекали ручьями вниз. На самой макушке — кряжистая сосна. Под ней мы сложили свои котомки.