Я никогда не бывал снаружи корабля на такой высоте и, когда глянул вниз, сквозь облака увидел проблески Индийского океана. Я не испытывал ни головокружения, ни страха. Как всегда, когда я бывал в воздухе, вид неба и облаков казался мне чем-то совершенно естественным. Небо — мой дом, больше, чем любое другое место в мире.
Руль был прикреплен на петлях в хвостовой оконечности стабилизатора, и, чтобы добраться до него, нам нужно было по одному пройти вдоль стабилизатора, потом спуститься по косой поверхности на корму. Теперь Далки и Ками двигались осторожнее. По мере продвижения я вытравливал страховочный линь, резиновые набойки на башмаках давали хорошую опору ногам.
Неподалеку от кормы я увидел длинную проволоку, хлопающую по корпусу, и первое, что пришло в голову, — что это какой-то оторвавшийся фрагмент корабля: посадочный конец или, хуже того, деталь самого руля. Проволока приподнялась на ветру, изогнулась и хлестнула по обшивке.
Далки подождал, пока она замерла, потом подобрался поближе, намереваясь схватить и оторвать её. Но не успел он прикоснуться к ней, как проволока высоко взметнулась в воздух, свилась в кольцо и стегнула его по лицу и туловищу. Сквозь ветер я услышал, как Далки вскрикнул от боли. Удар бросил его на колени. Он начал было соскальзывать, но уцепился рукой за поручень. И только тут я понял, что он не пристегнул страховочный линь.
Ками кинулся на помощь товарищу, но Далки уже поднимался на ноги и махнул рукой, показывая, что всё в порядке. Я мельком заметил сине-багровый рубец, вздувшийся на левой стороне его лица.
— Линь! — закричал я ему. — Пристегни линь!
Он не обратил на меня внимания, а может, не услышал из-за ветра. Возможно, Далки вообще никогда не пристегивался, настолько был уверен в своей ловкости. Стремясь ухватить ускользнувшую проволоку, он шагнул вперед, протягивая руки.
И вдруг на месте одной проволоки оказалось три.
Они сжались в тугие кольца, словно согласовывали план нападения, потом взметнулись вверх, как кнуты, и ударили. Далки вскинул руку, пытаясь защититься. Одна проволока хлестнула его по спине, другая по животу. Они рассекли на нем и куртку, и рубаху. Из глазниц его плеснуло пламя, ударило в защитные очки и расплавило их. Тело его подлетело вверх футов на десять, словно марионетка, которую грубо дёрнули за веревочки. Всё это случилось в одно мгновение. Потом Далки начал падать, пролетел мимо хвостовой оконечности корабля и исчез.
Я с ужасом понял, что он был убит электрическим током. Эти проволоки, наверно, на самом деле провода под высоким напряжением, каким-то образом оторвавшиеся от электроцепи корабля. Но когда они, выгнувшись, снова поднялись в воздух у самого окончания руля, я, наконец, увидел, откуда они взялись. Это были не проволоки.
Это были щупальца.
За стабилизатором тащилось огромное, похожее на кальмара существо. Его тело представляло собой полупрозрачный пульсирующий мешок, который легко было по ошибке принять за метеозонд, если бы не зеленые и голубые петли кишок в студенистой нижней части. Из неё торчали бесчисленные, напоминающие плети щупальца, часть которых защемило шарнирными петлями руля. Туловище существа вздулось, опало и снова вздулось, как будто оно дышало, щупальца извивались и тщетно хлопали по обшивке корабля, пытаясь освободиться.
Я закричал, предостерегая Ками, но он уже заметил существо и изо всех сил спешил обратно. Я тоже двигался как можно быстрее, освобождая ему место для отступления и опасаясь оставаться в пределах досягаемости этих щупалец. Теперь не меньше пяти штук взметнулись над кормой. Два из них вытянулись вперед, кончики их подергивались, словно вынюхивая жертву.
— Берегись! — крикнул я.
Ками отстегнул свой страховочный линь, чтобы быстрее двигаться, и прыгнул. Оба щупальца ударили разом, одно хлестнуло его снизу по ногам, а другое промахнулось. Раздался треск, и вокруг ног Ками полыхнула молния. С искаженным от боли лицом он рухнул, перекатился и начал соскальзывать с корпуса корабля. Его бессильные руки пытались за что-нибудь уцепиться, но он был слишком слаб. Я кинулся к нему, когда он начал скатываться набок, но не успел. Ками упал и тяжело ударился о горизонтальный стабилизатор. Я испугался, что в таком состоянии ветер мигом сдует его оттуда.
Я немедленно начал спускаться к нему. Высоко надо мной воздушное чудовище всё ещё дергало руль, но я, кажется, был теперь недосягаем для его щупалец. Впервые я ощутил, насколько разрежен воздух на высоте двенадцать тысяч футов. Дышать было тяжело, мускулы ослабели. Я преодолел всего половину расстояния до Ками, когда кончился страховочный линь. Он не дал бы мне двигаться дальше. Я отстегнул его от пояса и оставил болтаться, потом очень осторожно полез дальше. Мне не удалось бы этого сделать, не защити Слейтер свой корабль алюмироновой сетью. Получились удобные зацепки для рук и ног. Налетел сильный порыв ветра, и я крепко прижался к корпусу корабля. Когда ветер стих, я двинулся дальше, добрался до стабилизатора и приник к нему рядом с Ками. Его глаза были открыты.