— Есть что-то конкретное, что вы хотели бы увидеть, мисс? — спросил я. Я подумал, может, она хочет увидеть извержение на каком-нибудь вулканическом островке или стадо китов.
Отвечая, она глядела в пол.
— Вы были на борту «Авроры» в прошлом году, примерно в это же время, когда она спасла поврежденный аэростат?
Я уставился на нее точно громом пораженный.
— Это я заметил его во время вахты.
Она коснулась моей руки своей, такой холодной, что у меня мурашки побежали.
— Вы первый увидели его? С марсовой площадки?
И я рассказал ей и, должен признаться, получил удовольствие от своего рассказа, снова переживая то волнение, когда объяснял, как мы подошли поближе и пытались втащить гондолу внутрь с помощью шлюпбалки. Как мне пришлось раскачиваться, и цеплять крюк за раму, и рубить канаты.
— Вы тот самый, кто запрыгнул в гондолу?
Я кивнул.
— Юнга?
Я немного разозлился.
— Капитан попросил меня, и я это сделал. Он знал, что я смогу.
— Вы очень храбрый, мистер Мэтт Круз.
Лицо мое вспыхнуло.
— Не храбрый, мисс. Для меня это было нетрудно. У меня нет страха высоты.
— В отчете было сказано просто «член экипажа». Они не называли вашего имени.
— Вы читали обо мне в газете?
— Нет, — ответила она, — в отчете Военно-Воздушной Гвардии.
Она помолчала достаточно долго, чтобы я успел удивиться, почему бы это на земле она получала специальные отчеты Военно-Воздушной Гвардии.
— Тот человек в гондоле аэростата, — сказала она, — был мой дедушка.
— О… — Я понял теперь, откуда взялось это ноющее чувство в костях, словно при смене погоды. Каким-то образом я это знал, может, из-за выражения ее лица, когда она начала расспрашивать обо всем этом. И теперь я чувствовал себя болваном за то удовольствие, с которым говорил об этой истории, будто пересказывал кинофильм, желая произвести на нее впечатление своими воздушными трюками.
— Мне очень жаль, мисс.
— Спасибо, — сказала она, — что помогли ему.
— Жаль, что мы не нашли его раньше.
— Сказали, это был сердечный приступ.
— Так думал док Халлидей. Когда я в первый раз увидел его, он был без сознания, лежал на полу гондолы. — Я заколебался, не зная, хочет ли она услышать это, но она кивнула. — Во всяком случае, мы втащили его внутрь, отнесли в лазарет и доктор ухаживал за ним. Он пришел в себя ненадолго.
— Он говорил с вами?
— Да, но, по-моему, мысли у него путались.
— Что он сказал?
— Ну, я думаю, он считал, что видел что-то. — Я мысленно вновь услышал голос старого джентльмена, как бывало всегда, когда я думал об этом. А так случалось часто. На вахтах, всматриваясь в небо, я вспоминал его слова, его напряженный взгляд. — Он спрашивал меня, видел ли я их тоже.
Ее это, похоже, не удивило, словно она этого и ждала.
— И что вы ему сказали?
— Я соврал и сказал, что да, видел. Я даже не знал, о чем он говорит. Я решил, что это какие-то крылатые существа. Он говорил, они красивые. Потом он сказал, — я вздрогнул, поняв наконец, — он сказал: «Кейт полюбила бы их».
Она кивнула. Из глаз выкатились слезинки.
— Вы его Кейт, — сказал я, как дурак.
— Что еще? — спросила она, утирая лицо.
— Это вроде его немножко успокоило, когда я сказал, что тоже видел их. Но потом он вдруг сурово взглянул на меня, будто знал, что я вру. И он так и сказал мне. И потом начал опять кашлять. Думаю, вскоре после этого он умер. Потом капитан распорядился насчет вещей, сообщил властям, ну и все остальное.
— Спасибо вам, — сказала она. — За то, что рассказали мне.
Она казалась совсем обессилевшей, да и я чувствовал себя выжатым досуха, словно опять болтался посреди неба и лез в гондолу падающего аэростата. Мы дошли до конца килевого мостика, и я открыл дверь в пассажирские апартаменты и провел ее на В-палубу.
У подножия парадной лестницы я спросил:
— Вы знаете, о чем говорил ваш дедушка?
Она кивнула:
— Поэтому я здесь. Чтобы увидеть то, что видел он.
Глава четвёртая
ДВА ГОРЯЧИХ ШОКОЛАДА
Кейт больше ничего не успела мне сказать, потому что на лестнице уже покачивалась на высоких каблуках мисс Симпкинс, выглядевшая так, словно только что встала с электрического стула.
— Кейт, ты меня так напугала!
Кейт закатила глаза, прежде чем повернуться в сторону компаньонки.
— Прошу прощения, Марджори, но вы так сладко посапывали, что мне не хватило духу разбудить вас. Я решила, что схожу на экскурсию без вас.
Мисс Симпкинс взглянула на Кейт, потом на меня.