Там стояла мисс Симпкинс. Волосы ее были перевязаны какими-то тряпочками, а голова обмотана шарфом, и я испытал нечто вроде шока. Без косметики она выглядела совсем другой, какой-то одутловатой, и глаза казались меньше.
— Вы должны выйти, мисс, — сказал я. — Судно захватили пираты.
— Пираты! — возмущенно бросила она, будто мы все это как-то нарочно подстроили, чтобы причинить ей неудобства.
— Вам и мисс де Ври надо перейти в салон.
— Мы не станем делать ничего подобного, вы, мальчишка. А теперь прочь, я намерена запереть дверь.
Огромный башмак ударил по двери, распахивая ее настежь и едва не расплющив мисс Симпкинс, завизжавшую, когда Гроза Носорогов ввалился в комнату.
— Вы слыхали, что сказал парень, — обратился к ней пират. Я не знал, что он способен говорить, но, как выяснилось, у него хорошее английское произношение. — В салон, пожалуйста, леди. Извините за беспокойство. Тысяча извинений.
В этот момент появилась Кейт в ночной сорочке.
— Что все это значит? — шепнула она мне. Лицо ее было бледным, глаза огромными.
— Не волнуйтесь, — сказал я. — Нас захватили, но они обещали не причинять никому вреда, если мы не станем им мешать.
Она колебалась, потрясённо глядя, как пират осматривает ее фотокамеру, решая, забирать ее или нет. В конце концов он не стал брать ее, а заинтересовался ящиками комода, где было немало сверкающих вещиц, которые можно было покидать в мешок.
— Пойдемте, — сказал я и повел их в салон, где уже собралось большинство пассажиров, одеревенело сидевших в плетеных креслах и казавшихся в электрическом свете восковыми фигурами. Все эти люди, которых я обычно видел в вечерних туалетах, смеющимися и жующими, были сейчас в пижамах и халатах, маленькие и растерянные. Кое-кто пытался разговаривать, но тишина нависала над помещением, будто грозовое облако. У входа стояли бдительные часовые. Спирглас взгромоздился на стойку бара и налил себе выпивки.
— Могу ручаться, что все вы застрахованы, леди и джентльмены, и все это для вас всего лишь неудобство. В конце концов, мы не должны слишком уж привязываться к нашему имуществу, не так ли? Что есть оно, как не просто вещи, побрякушки, мелочь, никчемные пустяки! — Он ударил себя в грудь. — Вот здесь должны мы отыскивать сокровища и хранить их. Здесь вещи, которые не имеют цены.
Он был настоящий комик, все это было похоже скорее на водевиль, чем на ограбление. Но, если верить газетным сообщениям, его чувство юмора могло исчезнуть в одну секунду. От смеха до стрельбы — без всякого перехода.
Пираты действовали умело, надо отдать им должное. Не прошло, казалось, и минуты, как они уже возвращались с набитыми мешками и широченными улыбками. Потом в салон вошел еще один пират, огромный, точно гора, бородатый тип, подталкивая впереди себя дулом пистолета начальника службы связи, мистера Федерстоуна.
— В чем дело, мистер Крумлин? — спросил Спирглас.
— Застукал его в радиорубке, пытался послать SOS, — объяснил Крумлин.
— Ах-х-х, — вздохнул Спирглас, словно столкнулся с ужасно непослушным ребенком. — Сэр, я думал, у нас с вами джентльменское соглашение, — сказал он, обращаясь к капитану Уолкену. — Вы позволяете нам без помех сделать нашу работу, а мы не причиняем вреда ни вам, ни всему, что есть на борту. Но попытка обратиться по рации за помощью — это нарушение правил, вы согласны?
— Он ничего не знал об этом, — заявил мистер Федерстоун. — Я действовал самостоятельно. Простите, капитан.
— Очень благородно с вашей стороны, — отметил Спирглас. — Я хвалю вас за честность. Но вы заставили меня страдать, правда-правда. Я так наслаждался до этого момента. — Все в салоне сидели неподвижно и слушали, и Спирглас обращался ко всем нам, будто мы зрители, а он на сцене. — Вы должны понять: всё, что есть у меня в целом мире, — это моё доброе имя. Люди знают меня, они знают, что я могу взойти на борт их корабля и забрать их ценности. Они знают, что я пират. Чтобы быть преуспевающим пиратом, надо, чтобы тебя уважали и боялись. А что станет со мной, если люди начнут думать, будто могут провести старика Спиргласа? Они начнут пытаться обхитрить меня, поймать меня. Нет, так не годится. Я должен защитить свое доброе имя любой ценой.
Он выхватил пистолет и в упор выстрелил Федерстоуну в голову.
Когда офицер-связист рухнул на пол, мы все вздохнули так судорожно, будто хотели вобрать в себя весь воздух в салоне. Люди кричали и визжали. Док Халлидей в одно мгновение оказался подле Федерстоуна.