Он широко распахнул глаза и продолжил слушать звон колокольчика, пока не спохватился и не осознал.
- Нашёл!
Мужчина с глубокими морщинами, но с яркими синими волосами в отличие от седой бороды, охватил духовным чувством всех людей собравшихся на площади.
Сильные культиваторы на площади сразу приметили его опрометчивый поступок и с недовольством промолчали, вспоминая личность мужчины.
Старейшина секты Янь-Инь, самой древней секты на территории страны Цинь.
Время не знает пощады, оно пожирает в свои объятия каждого культиватора рано или поздно - именно такой уклад мысли сложился у непримечательных лиц, но среди толпы всегда найдётся хоть один знающий секрет процветания.
Этими исключениями были культиваторы секты Янь-Инь.
Обычный практик второй стадии проживал две сотни лет, а изучающий искусства секты Янь-Инь мог жить все пять сотен.
Да, хоть преимущества огромны, однако добраться до второй стадии с помощью этих искусств - почти нереально и невыполнимо.
Едва ли у десятка людей из поколения появится талант, на выполнения сея подвига.
А если вспомнить, что на обоях континентах одновременно проживают только несколько сотен миллионов людей... не появляется и мысли о том, что кому попало, когда-нибудь удастся совершить подобное.
Но после достижения второй стадии возникает огромная проблема - достижение третьей.
Вопрос с переходом на вторую с первой стадии был нереальной задачей, с которой едва могли справиться десяток человек из поколения, но о вступлении в третью стадию люди могли лишь мечтать с глупыми улыбками поверх всего лица.
Но зная всё это, никто не отчаивался, люди просто отбрасывали мысли об этой секте и предавались более реальным мечтам.
Мужчину с синими волосами звали Ван Бинь.
Он как раз таки был одним из особенных своего поколения, что принесло немалые плоды в виде пятисот лет жизни.
В двенадцать лет его приняли в секту и заботились как ни о ком другом.
Он подавал яркие и блистательные надежды, прорывался сквозь каждый барьер на пути, боролся и не сдавался при встрече с неудачами.
Двумя словами - невероятная личность.
Длинные неухоженные синие волосы немного прикрывали его правый глаз, который в это мгновение сиял от радости.
Что, между прочим, не ускользнуло от взгляда ученика рядом с ним.
- Старший, могу ли я узнать, что могло настолько осчастливить Вас?
Благородная кровь и утончённые манеры не помешали ему воспользоваться возможностью утолить собственное любопытство.
Благо Ван Бинь не обратил внимания на слова младшего перед ним. Он сосредоточил всё внимание на двух подростках, вошедших на площадь, точнее на девочку, которую держал за руку молодой мальчик с потрёпанным видом и словно неделю немытыми волосами.
- Да... Я не мог допустить ошибку, от неё исходит энергия неба и земли...
Шёпот раздался в мыслях Ван Биня и, не осмелившись ждать, он растворился в воздухе и предстал перед парой молодых людей. Своими морщинистыми руками схватил обоих за рукава и вместе с ними перенёсся на прежнее место.
Всё произошло быстро, не прошло двух секунд, что ввело Фэнг Цзяня и Линь Мэй в ступор.
- Дети, отныне вы ученики секты Янь-Инь.
Голос как гром, но мягкий как вода раздался в сознании молодой пары.
Фэнг Цзянь поднял взгляд на старшего и взор последнего ясно говорил, что тот не потерпит отказов.
- Секта Янь-Инь известна своими методами культивации и почти каждый ученик может войти во внутреннюю секту, если приложит соответствующие усилия. Я даю слово, что вам обоим понравятся просторы секты. Так что прошу не причинять мне излишние беспокойства и принять произошедшее как неизменный факт.
- Как пожелает старший. - Фэнг Цзянь спохватился быстрее Мэй.
Разыгравшаяся сцена перед остальными культиваторами на площади показалась странной, но осмотрев детей, никто из них не нашёл в них и унции таланта.
- Мисс, могу ли я узнать ваше имя?
Благородной тон, за которым прикрывается лицемерие, прозвучал позади Мэй и Фэнг Цзяня.
Обладателем голоса оказался мальчик, что ранее осмелился утолить своё любопытство.
- Моё имя Линь Мэй. - Испугавшись, Мэй всё же нашла в себе силы, что бы посмотреть на человека позади неё, но, только увидев его, страх охватил её с ног до головы. Напугали её красивые и дорогие одеяния мальчика.
Они были не новы в глазах Мэй благодаря состоянию семьи, но даже для неё роскошь, как несколько десятков драгоценных камней обитых на наряде была непозволительной.