Вилдрейк оскалился и несколько раз перебросил саблю из руки в руку.
— По крайней мере тебе от них никуда не скрыться, Самсон Дарк.
Вилдрейк сделал очередной выпад, топнув с такой силой, что обдал брюки противника снегом. Вечернюю тишину нарушал лишь лязг клинков. Блэк дважды короткими, экономными движениями отвел от себя удар. Раненая рука дала о себе знать тупой болью, ведь именно ею ему приходилось держать оружие. Накачанная мускулатура давала его противнику существенное преимущество — если не по части ловкости, то по части выносливости. Чертов выскочка Вилдрейк наверняка часами тренировался перед зеркалом, невзирая на боль и усталость, учился держать клинок ровно и при этом явно любовался своим отражением.
— Так сколько же, по-твоему, предложит парламент за принца Алфея? — прохрипел коммодор, размахивая саблей.
Вилдрейк ухмыльнулся.
— Вижу, ты тянешь время, толстяк, пытаешься восстановить силенки, верно? Тебе следовало меньше времени проводить в кладовке, набивая брюхо жратвой, и вместо этого побольше закалять тело.
— Верно, Джейми, следовало. Но тебе не кажется, что старому пирату просто не дает покоя мысль, сколько можно получить за голову этого парня?
Вилдрейк попытался нанести удар, но Блэк на долю секунды его опередил.
— Хочешь предать одного из своих, я правильно понял? Не думаю, герцог, что ты готов пойти на такое. Ты человек сентиментальный, все вздыхаешь по временам, которые ушли в небытие еще до того, как мы с тобой появились на свет.
Коммодор сделал выпад левой ногой, но замахнулся вправо. Его клинок скользнул под саблей Вилдрейка, поймав ее в капкан. После этого он ловким движением выбил оружие из руки Ловца волков. Сабля отлетела в сторону и вонзилась в припорошенную снегом землю.
— Я, по идее, должен дать тебе точно такой же шанс, какой ты дал нашим кораблям, когда подставил нас под аэростаты Королевского воздушного флота, — произнес коммодор. — Но ты прав. В душе я неисправимый романтик, Джейми.
Коммодор отступил на шаг и, указывая кончиком своего клинка на застрявшую в снегу саблю, отвесил шутливый поклон.
Вилдрейк покачал головой и, не спуская глаз с подводника, со злобной ухмылкой вытащил из снега оружие.
— Не иначе, как ты шутишь, Дарк! Раньше за тобой такого не водилось. Нет, из тебя никогда бы не получился Ловец волков!
— Ты такой же бесчувственный, как и твои друзья, Джейми. Я имею в виду и твоих дружков по Содружеству, и по Небесному Суду. Ты никогда не понимал, что кусок металла в твоей руке чего-то стоит, лишь когда в груди у тебя бьется человеческое сердце. У тебя есть все — техника, сила, крепкие мышцы, но они не заменят тебе сердца. Ты лишь оружие, Джейми, вот ты кто — разящий меч, но, увы, кривой и грязный от рук убийц, которые использовали тебя в своих интересах.
— А ты ископаемое, Дарк! Последний из королевских каперов! Музейный экспонат из давно ушедших времен! Тебя бы набить, словно чучело, и выставить в музее Миддлстила рядом с фигурами твоих возлюбленных монархов!
— То, что я там еще не стою, еще не значит, что этого не пытались сделать! Ты разбил мое сердце, Джейми, когда я узнал, что ты был шпионом Небесного Суда на наших кораблях, что именно ты уничтожил наш флот. А ведь из тебя вышел бы превосходный капитан! Для этого нужно было лишь починить твою душу — и ты обязательно покрыл бы себя славой!
Взревев, Вилдрейк ринулся на противника, однако подводник ловко увернулся и серией коротких, молниеносных, обманчиво легких ударов — раз! два! три! — парировал выпад Ловца волков. Его клинок порхал, как бабочка. Однако с каждым таким порхающим движением металла Блэк подступал все ближе и ближе, и наконец едва ли не с нежностью пронзил грудь предателя, поразив его прямо в сердце.
— Это тебе за старые времена, Джейми, за старые времена!
Вилдрейк, не веря глазам, уставился на торчащее в его груди лезвие.
— Я такой крепкий, мои мышцы… они как сталь, а ты… ты весь дряблый, как тряпка…
Блэк ударом сапога выбил у него из рук саблю.
— Джейми, ты самовлюбленный, хвастливый фанфарон, вот ты кто!
Вилдрейк рухнул в снег. Коммодор Блэк тем временем поднял с земли бесчувственное тело принца Алфея и указал на поле битвы, над которым все еще клубился дым.
— Ты ведь один из нас, Джейми. Шакалиец, в чьих жилах течет королевская кровь. Скажи, зачем тебе все это понадобилось?
— Я просто устал, старина. Устал от грязи, пошлости и страданий. Суд был слишком слаб. А у Содружества было все, чтобы изменить мир к лучшему. Я бы мог… я бы мог сделать из нашей страны идеальное государство.