Вилдрейк рывком оторвал с влажной земли огромный гранитный валун. Ощущения были восхитительными, и каждый раз, когда он поднимал камень вверх, все его существо наполнялось упоительным осознанием собственной силы и дальнейшего продвижения по пути к бесконечному совершенствованию. В отличие от него, солдаты двенадцатого пограничного пехотного полка были явно не в ладу с собой. Вялые, с недовольными лицами, раскисшие от недостатка физических упражнений и бесконечного безделья, они днями сидели у очага на своих скатанных для похода шинелях и курили мамбл. Тупо глядя на струи дождя, поливавшего пустоши, они жевали солонину, которую запивали ежедневной порцией рома, смешанного с патокой. Время от времени армейские патрули отправлялись на посты подслушивания — приходилось постоянно проверять, не пытаются ли лазутчики из Квотершифта тайком прорыть туннели под своей же собственной проклятой стеной.
Вилдрейк никак не мог понять, как эти солдаты мирятся с дряблостью мышц и лишним весом. Где их самоуважение? Неужели они не чувствуют необходимости следить за фигурой? Неужели их грудные и спинные мускулы и дельтовидные мышцы не требуют подкачки, не просят испытать сладостную боль от нагрузок?
Вилдрейк принялся жевать новый комок шайна и заодно наблюдать за повозкой, двигавшейся с юга. Она прибыла точно в оговоренный с Тариком час. Солдаты с тревогой наблюдали за медленно приближающимся белым фургоном, который тащила шестерка мощных тяжеловозов. Когда они увидели на нем изображение двух змей, символизирующих гильдию лекарей, их охватил нешуточный страх.
— Полковник! — сдержанным покашливанием обратил на себя внимание лейтенант, стоявший за спиной Вилдрейка. — На повозке знак — в ней перевозят трупы умерших от чумы.
— Небольшая военная хитрость, лейтенант, — успокоил его Вилдрейк. — Груз слишком важен, и не нужно, чтобы повозку досматривали те, кому не следует.
Возница соскочил на землю и на кассарабийский манер пожал Вилдрейку руку.
— Неужели, мой друг, в этой проклятой пророком стране неверных когда-нибудь светит солнце?
— Одному Кругу ведомо, когда ему следует пролить свой свет на голову песчаного пса.
— Да что ты говоришь! — рассмеялся кассарабиец. — Что ж, твое золото в любом случае подсластит аромат моей счетной комнаты — возможно, я даже потрачу его часть на так называемый зонт, которым вы пользуетесь для защиты от дождя. Я буду сидеть под ним и пить каффиль в одном из твоих садов. А еще я приглашу всех моих друзей ко мне домой, чтобы они увидели, как хорошо я живу.
— Имея немного твида и хорошего портного, можно даже спаниеля нарядить как шакалийского джентльмена, — сказал Вилдрейк, — но он все равно будет лаять.
Кассарабиец подошел к задней части фургона, достал ключ, вставил его в навесной замок, повернул и распахнул дверь.
— Мне не нужно лаять, мой друг. У меня есть, кому делать это вместо меня.
Из фургона на землю выпрыгнули два создания размером с пантеру — с плоскими мордами и торчащими наружу клыками. Острые зубы клацнули в голодном нетерпении. Человеческие глаза, глубоко сидящие под низким лбом, злобно посмотрели на солдат. Те испуганно отшатнулись.
— Биогибриды! — воскликнул лейтенант. — Церковь не потерпит их присутствия на земле Шакалии!
— Они из зачумленного фургона, — произнес Вилдрейк таким тоном, будто объяснял что-то неразумному ребенку. — Видите ли, лейтенант, хорошему мастеру нужны хорошие инструменты.
— Полковник, эти твари были выращены в чреве рабынь, — стоял на своем лейтенант. — Они омерзительны!
Кассарабиец отрицательно покачал головой.
— Да сохранит меня Аликар от слабых умов неверных! Что же еще мы должны делать с чревом, которым сотня пророков одарила женщин? Выпекать в них хлеб?
— Их ввоз в Шакалию запрещен! — выкрикнул лейтенант.
— Государство принимает закон, — возразил Вилдрейк, — а парламент делает поправки к закону. Мы с вами оба слуги государства, лейтенант. Кроме того, какая охота без собак?
— Эти существа — не собаки, — продолжал стоять на своем лейтенант. Оба жутких создания теперь стояли на земле и, чувствуя враждебность офицера-пехотинца, приглушенно рычали.
— Они собаки хотя бы отчасти, — улыбнулся Вилдрейк и посмотрел на привезенных в фургоне созданий. Те ответили ему спокойным взглядом широко открытых, почти детских глаз. — Или это песчаные волки, Тарик?