Надев полосатую пижаму, Нурджан вышел из ванной и улегся на ковре, облокотившись на подушку. Мать поставила перед ним чайник с зеленым чаем.
— Помылся в теплой воде — и словно с плеч тяжелый груз сбросил! Не так ли, сынок? — спросила Мамыш, не теряя надежды допытаться, что случилось с сыном на работе.
Нурджан вспомнил, с каким азартом мать пугала утром непогодой, и с улыбкой спросил:
— Ну как, миновала нас беда?
Не слушая, мать продолжала свое:
— По усталым глазам твоим вижу, что день сегодня был тяжелым…
Мамыш сказала правду. Нурджан оставил в ванной вместе с пылью и грязью и свою тоскливую досаду и теперь был вполне способен отшутиться:
— Значит, ты по глазам видишь, что у меня на душе?
У старой совсем развязался язык. Устроившись поудобнее на ковре против сына, она принялась объяснять:
— Я же мать! Аман-джан и ты, оба вы забыли, сколько трудов стоило вырастить вас. Когда ты был маленьким, я всегда знала, почему ты плачешь или смеешься. И сейчас ты для меня такой же ребенок. Не только твое горе — каждый твой вздох мне понятен. Думаешь, я не догадалась, что расстроен ты не из-за ветра, а совсем из-за другого? А зачем скрываешь от меня свои горести и радости? Пока что нет у тебя человека ближе матери. Я даже удивляюсь, как ты не замечаешь, сколько вокруг девушек, подобных цветам, ходишь, как слепец… Ты не стыдись меня, скажи, что с тобой случилось? Работа не ладится? Или получил выговор? Или не посчитались с твоим мнением? Или плохо идет нефть?..
Она тихо задавала свои вопросы, покачиваясь перед сыном, и лоб ее морщился под седыми прядями, глаза щурились в редких ресницах, во рту тускло мерцал белый металл вставных зубов.
Чувствуя, что вопросам не будет конца, Нурджан поморщился.
— Мама, я и так устал, а ты все что-то хочешь выпытать… К чему это?
Нурджан забыл, что остановить мать, если она решила чего-нибудь добиться, невозможно.
— Я знаю, — неумолимо продолжала она, — ты все скрываешь… Не то что сам — даже если выпытывать стану, ты разве скажешь? Но могу ли молчать, сердце-то не камень. Чего ты боишься, что я буду радоваться твоим печалям и печалиться твоим радостям? Или разнесу по свету твои слова?
Нурджан совсем растерялся под таким натиском и жалобно попросил:
— Дай хоть чаю попить спокойно.
— Пей чай, кушай на здоровье! Отец неизвестно когда придет… Неужели ты не можешь понять, что с тех пор, как Аман-джан стал на войне калекой, я все время живу с горем… А ты не хочешь знать ничего. Или думаешь, тебе легче будет, если мать помучается? Так-то ты жалеешь свою мать?
Нурджан понял, что ему не отмолчаться, и сказал:
— Понимаешь, какая беда: на одной из скважин образовалась пробка.
— Пирокга? Это что значит?
— Ну — пробка, пробка… Как тебе объяснить?
— Прокга, пирокга!.. Будто с персами разговариваешь! Ты мне объясни понятным языком, тем, какому я тебя учила! Что значит — пирокга? Развалилось что-нибудь? В колодец упало? Или стена рухнула?
Уткнувшись в подушку, Нурджан хохотал. Мамыш укоризненно поглядела на него:
— Я хочу узнать, какое у него горе, а он смеется надо мной!
— Ай, мама, разве смеется человек, когда у него горе?
— А где был твой смех, когда ты пришел с работы? Остался где-нибудь привязанный, что ли?
— Конечно.
— Где?
— На дне колодца.
Мать, казалось, вот-вот расплачется.
— Ну, что мне делать? Я готова под крыло взять его, а он ранит мне сердце!
Устыдившись, Нурджан принялся объяснять:
— Ты, наверно, знаешь, что в колодце бывает исток, — сказал он.
— Ну и что?
— Вот этот исток и залепило глиной.
— Значит, колодец заглох, так бы и сказал… Теперь придется его бросить?
— Нет, это нетрудно исправить.
— И из-за такого пустяка ты заставил мучиться мать?
— Да ведь я вовремя не заметил эту пробку…
— Теперь все понятно, — она покачала головой. — Значит, тебя хорошенько отругали? Не беда, мальчик, это тебе на пользу пойдет… Ну, где будешь обедать? За столом или сюда принести?
Между двумя окнами в комнате стоял круглый стол, покрытый узорной скатертью. Когда отец уезжал в пустыню и Нурджан обедал один или с товарищами, мать подавала им еду на стол. Но в присутствии отца приходилось покоряться привычке, усвоенной стариком с детства: есть на скатерти, разостланной на кошме или на ковре. Нурджан уже хотел позвонить в контору бурения, чтобы узнать, скоро ли ждать отца, как появился Атабай.