Возможно, я больше никогда не увижу этого выражения ее лица — настоящего лица. И никогда не смогу рассказать ей правду о ней самой.
В груди ноет от тоски, которая сменяется вспышкой ярости.
Ты обещал, что я не умру, вспоминаю я тот шепот под водой. Нас обоих убьют. Я привыкла к обману фейри, но этим словам — поверила. Я всегда понимала, что Госсамер обидит меня, но знала, что он не даст мне погибнуть.
В нем мелькает раскаяние. Рука дергается — моя рука.
Она тебя убьет, напираю я. Я могу тебя спасти. Я могу заключить с тобой сделку. Дай мне спасти нас.
Щелкают зубы, шуршат ветки. Чудовищам не терпится. Их время пришло.
Хватка на моих членах ослабевает, Госсамер уступает. Он не может нарушить данное слово, и, несмотря на свою гордость, знает, что я права. В нашем сердце снова загорается его жажда торга, его потребность в моей магии.
Я не обращаю на него внимания и тянусь к кинжалу за голенищем. Бриар не позволила нам встать с земли, так что юбки скрывают движение руки. Сперва я касаюсь лезвия, и боль от прикосновения к холодному железу пронзает нас. Но Госсамер не огрызается. Не сейчас.
Темные глаза Исольды на лице Бриар наполняются смятением, когда мы стонем и дрожим, а потом до крови прикусываем язык. Я не свожу с нее взгляда, даже когда слезы начинают заливать глаза.
Мы так крепко сжимаем кожаную рукоять, что рука трясется.
Ее глаза сужаются, как у Исольды, когда я утаиваю от нее часть правды. Темные растрепанные волосы колышутся у лица.
— Что ты задумал, Госсамер?
Глаза Исольды, лицо Исольды, звонкий голос Исольды, ее изящные кисти и сильные руки.
Это не Исольда.
Но она так на нее похожа.
Боль снова вспыхивает в моей груди, и я позволяю себе прочувствовать ее. Меня снова захлестывает гнев: что бы я ни сделала, я все равно ее потеряю.
Не Исольду.
Не мою сестру.
Мы медленно двигаем рукой.
Это не моя сестра.
Она не настоящая.
Я поднимаю руку, не давая себе опомниться…
И бью свою сестру прямо в сердце.
Не сестру.
Кинжал движется с непривычной мне скоростью, стремительный и злобный, как молния. Он втыкается с душераздирающим всхлипом, разрывая тонкую кожу между ребрами, безжалостно рассекая мышцы.
Мы в унисон кричим от боли.
Глаза Бриар расширяются с почти человеческим удивлением.
Она отпускает меня, поднимает обе руки к ране, к пахнущей магией крови, свободно вытекающей из созданного ею тела Исольды.
Но уже поздно.
Нож сделан из чистого, холодного железа, и ни одна фейри этого не переживет.
— Я не Госсамер, — шиплю я, и кровь фейри капает на мои руки.
Глава 37
Глаза фейри стекленеют, пальцы отпускают рукоять. Обмякнув, Бриар падает на черную землю.
Все замирает — даже волшебные твари, даже ветер. На одну страшную секунду мне кажется, что я смотрю на мертвую сестру: вот посеревшая кожа Исольды, темные и пустые оленьи глаза, черные волосы ореолом разметались вокруг осунувшегося лица. Вот руки Исольды и залитая кровью грудь, из которой все еще торчит мой кинжал.
Потом личина вздрагивает, и магия Бриар умирает вместе с ней.
Остаточный туман испаряется из моей головы. Я вижу бледную кожу мертвой фейри, рубиновые губы, ногти с алыми кончиками, слепо распахнутые багровые глаза. Жуткое и красивое сочетание.
Мои мысли снова принадлежат мне, но присутствие Госсамера ощущается остро, как никогда. Еще одна слеза катится по моей щеке, я свирепо ее вытираю. А потом вспоминаю, что на моих руках — кровь и я только что размазала ее по лицу.
Что-то рычит.
Я обхватываю пальцами рукоять кинжала и тащу. Лезвие с некоторым усилием выскальзывает из раны в сопровождении порции крови, горьковато пахнущей магией и сосновой смолой.
Аромат крови взрывает недоуменную тишину. Я отползаю от тела, и тут же с деревьев к нему слетается рой бесят-импов со стрекозиными крыльями; их кожа и волосы блестят, будто разлитое по воде масло. Что-то крупное и темное — не разобрать — пробирается вперед, припадая к крови.
Я слышу, как кричу «не подходи!», но не уверена, что сознательно. Не важно. Я оборачиваюсь к оставшемуся позади Рейзу. Он лежит в грязи без сознания. Человекоподобное существо с козлиными копытцами с любопытством принюхивается к нему, и я бросаюсь вперед, оскалившись и выставив кинжал:
— А ну отвали!
Неведомая тварь отскакивает, я подбегаю к Рейзу. Не отводя глаз от мельтешащих теней, проверяю, дышит ли он. Ко мне подлетает имп: он так близко, что я даже могу разглядеть его острые зубки и сверкающие черные глазки. С рычанием отмахиваюсь от него кинжалом.