— Что с тобой? — спрашиваю я и сажусь. — Я радуюсь. Ты должна радоваться, что я радуюсь.
Она закатывает глаза и протягивает руку, чтобы помочь мне встать. Я неохотно поднимаюсь, отряхивая юбку.
— Со мной все нормально. Я просто беспокоюсь…
Мое сердце ухает. Не понимаю, о чем речь, но уже предвижу разговор, который я предпочла бы отложить на неопределенный срок.
— Ненавижу, когда люди так делают. — Я не могу на нее смотреть и потому резко вытаскиваю ленту из косы и начинаю ее расплетать. — Давай уже, выскажись, и двинемся дальше.
— Ну… — Для Исольды нетипично так тянуть время. Я вся уже извелась. — Мы же… мы почти на месте, правда?
Я расправляю пряди и невольно смотрю на ладонь. Компас уверенно указывает на Западный Хребет, прямо за моим плечом. Объяснить это невозможно, но, наверное, птицы, отправляющиеся на зимовку, так же чувствуют пункт назначения. Они просто знают, где приземляться.
— Да, — наконец говорю я. — Кажется, да.
— И нам заплатят. — Она переводит взгляд на шнур на моей шее.
— Да, — отвечаю я, желая, чтобы она скорей добралась до сути. — И можно отправляться домой.
— Точно. — Исольда коротко усмехается. — А дальше что?
— А дальше мы купим новый роскошный дом, я найду способ вернуть Мами и Папе их память, и…
— Сили. — Голос Исольды мягкий, но настойчивый. — А потом?
Я склоняю голову к плечу. Не понимаю вопрос. Потом — ничего. Это весь план. Вот мое «долго и счастливо».
Она вздыхает и смотрит на меня так, как мне бы не хотелось, чтобы на меня смотрели. И тут до меня, кажется, доходит. Когда мы убежали из дома, нам было четырнадцать. Мы собирались вернуться к родителям, мы хотели новый дом — но мы были детьми. Нам не нужен был дальнейший план. А теперь мы почти взрослые. Но план есть план. Не может же она…
— Сили… Я не хочу возвращаться.
Я не вскрикиваю, не вздыхаю, не отшатываюсь Я даже не моргаю. Я цепенею. Мое сердце — камень, вырванный из груди, и мне нужна секунда, чтобы вспомнить, как произносить слова. В итоге я могу выжать только одно:
— Нет??
— Ну то есть… — Она морщится, как будто все еще ждет моей реакции. — …Я, конечно, вернусь. Я хочу увидеть Мами и Папу, я хочу, чтобы мы снова были семьей. Но… мне это нравится. — Она обводит рукой все вокруг. — Я не хочу, чтобы это заканчивалось. Не хочу всю жизнь сидеть на одном месте.
Я понимаю каждое слово, которое она произносит, но общий смысл от меня ускользает. Я не представляю будущего без Исольды. И дома без нее.
— И-и… и… — заикаясь, я пытаюсь сформулировать вопрос. — И ч-что дальше?
Исольда смотрит в огонь. Кривые тени пляшут по ее профилю, очерчивая незнакомую улыбку.
— Мне нужны приключения, — говорит она. — Я смогу рисковать красиво. И воровать больше не придется. Я буду искать клады, убивать монстров, спасать людей. Олани рассказывала, о чем мечтала, когда ушла от родителей, еще до того как стала работать на Лейру Уайлдфол. И если у нас сейчас все получится, меня кто угодно наймет. И ты… ты можешь присоединиться ко мне.
Я откидываюсь назад и качаю головой. Все так пространно, слова Исольды звенят и звенят в воздухе, не становясь ни на йоту понятнее.
— Сол… — тихо окликаю я сестру. — Но наш план…
— Я не верю, что ты хочешь сидеть на месте до конца своих дней. Зачем? Стать повитухой, как Мами? С такими магическими способностями? — Она почти умоляет. Она знала, чем все обернется. — Просто подумай, Сили. И нам не придется расставаться.
Во мне вспыхивает гнев, но я так заледенела, что ничего не ощущаю.
— Ну уж нет, — выплевываю я. — Я не намерена… Что бы за чушь ни взбрела тебе в голову на этот раз, я не позволю меня в нее втянуть. И моя магия… — Я не могу сейчас говорить о магии. У меня дрожит подбородок, и я очень стараюсь не всхлипывать. — Если ты уйдешь, то уйдешь и от меня.
— Я не уйду, — смягчается она и тянется к моей руке.
Я резко отодвигаюсь.
— Но и не останешься?
В свете костра глаза сестры блестят темнотой чернильных капель. Если она хочет снова удрать из дома, снова и снова рисковать жизнью, оставить семью и сестру-близняшку — значит, возможно, я знаю ее не так хорошо, как мне казалось. Я думала, мы понимаем друг друга. Я думала, у нас одинаковые желания.
— Я не могу, — ласково говорит она. — Ты должна понять…