Он улыбнулся и задумчиво наклонил голову, глядя на нее сверху вниз.
— Неплохо. По-другому мне нравится больше, но неплохо, — он прижался бедрами к ее бедрам, и она увидела, как его лицо разгладилось от блаженства. Он застонал. — Совсем неплохо.
— Прекрати…прекрати… свали с меня…
Она отчаянно оттолкнула его. Это было неправильно. Это было очень, очень неправильно.
— Нет, пока ты не объяснишь, почему это я вероломный. Что я сделал?
— Ты с… — выдохнула она. То, как он двигал бедрами… то, как он прижимался к ней… Нет! Она ударила его по плечу. — Ты солгал мне!
Он поймал ее запястья когтем своего крыла и закинул их за ее голову, крепко сжимая. Он выпрямился на несколько дюймов, но не убрал нижнюю часть тела там, где соприкасался с ней. Он выглядел искренне сбитым с толку.
— Я солгал? Недавно? Когда?
— Ты сказал, что пощадишь мальчика…
— Я сделал именно это, — он снова улыбнулся и тихо фыркнул. — О, глупая ведьма. Разве ты не понимаешь? Ты ничего не могла сказать, чтобы изменить то, что должно было произойти. Его судьба была решена в тот момент, когда он пожелал, чтобы его младшая сестра умерла.
— Ты играл со мной.
— Я… — он сделал паузу, хмыкнул, а затем пожал плечами. — Ладно. Я играл с тобой. Но я не лгал, — он повернул бедра и прижался ими к ее бедрам с этим последним словом.
Все это было слишком. Ошеломленная, взволнованная, она вырвала руки и сильно толкнула его в грудь.
— Остановись.
— Почему?
— Я… Мне нужно, чтобы ты остановился. Пожалуйста.
С недовольным вздохом он выпрямился, отпуская ее.
— Отлично. Только потому, что ты попросила.
Выбираясь из-под него, она чуть не упала с платформы на другой стороне. Она столкнула несколько подушек. Ее лицо словно горело огнем.
Закрыв глаза, она попыталась успокоиться. Но все, что она могла видеть, — это образ того мальчика, лежащего в собственной крови. Все, что она могла слышать, был звук садистского смеха Валроя. Звук тела, превращающегося в гротескного гоблина. Гнев поднялся в ней, и теперь она стояла там, дрожа по нескольким причинам.
— То, что ты сделал с ним… это неслыханно. Ты зверь, дьявол и демон.
— Полу-демон. Я хищник, маленькая ведьмочка. Мы все такие. Вот, кто такие Неблагие. Я предлагаю тебе привыкнуть.
Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как он снова упал на кровать, как будто это была самая обычная ситуация в мире. Он издал тихий звук удивления и зарылся под одеяло. Вытащив кинжал из-под двух подушек, он повернулся, чтобы осмотреть небольшой кровоточащий порез на боку. Он рассмеялся.
— Ты все-таки поранила меня ножом.
Он провел пальцем по кровавому следу и слизнул его с пальца.
— То, что ты сделал с ним, было отвратительно. Это было жестоко. Это было… это было ужасно.
— Я согласен с тобой. И?
— То, что ты сделал, было неправильно!
— Ах, — он поднял палец. — Вот тут-то ты и ошибаешься. То, что я сделал, было традицией. Думаешь, я первый Верховный Лорд, создавший гоблина, грагнала или гремлина из плоти глупого смертного? Думаешь, я изобрел это изуверство? Я просто принц в длинной веренице жестоких королей. Я просто действовал так, как поступали все Верховные Лорды до меня, — он фыркнул. — Ты восхитительно наивна, но перестань. Имей хоть каплю здравого смысла.
— Прекрати оскорблять меня! — она больше не могла этого выносить. Она была на пределе своих возможностей. — Я не могу…
Весь ее гнев разбился вдребезги, как хрупкое стекло. И вместе с этим она заплакала. Она отвернулась, чтобы спрятать лицо, и отошла от него. Дергая волосы руками, она надеялась, что боль остановит слезы.
— Эбигейл? Что случилось?
Он снова был рядом с ней, звук его глубокого голоса грохотал у нее за спиной. Она вздрогнула: она не слышала, как он подошел. Руки обвились вокруг нее, притягивая ее обратно к своей груди, и вскоре ее обвили и крылья. Его прикосновение было шокирующе нежным, как и его голос.
— Почему ты плачешь?
— Тот факт, что ты не можешь понять, почему я могу плакать прямо сейчас, является одновременно и абсолютно красноречивой, и ужасно удивительной причиной.
Она оттолкнула его руки, но он отказался отпустить ее.
— Теперь ты говоришь как Анфар.
— Возможно, он здесь единственный, у кого есть хоть какой-то здравый смысл!
— Ты действительно говоришь как Анфар. Он тебя научил этому?
Это прозвучало как шутка, но это была плохая шутка. Она попыталась вырваться из его объятий, и на этот раз, к своему ужасу, он отпустил ее. Она вытерла лицо и подошла к одной из мраморных стен, опираясь на нее для поддержки.