— И намного хуже этого, — его голос разнесся низким, темным рычанием. Оно было похоже на грозу на горизонте. Он поднес руки к ее щекам и осторожно вытер ее слезы. — И через две недели ты станешь моей королевой.
— Я разгадаю твой Лабиринт вовремя.
— Ты знаешь, что не сделаешь этого. Мы оба знаем. Знаешь, я не виню тебя за то, что ты хочешь сразиться со мной. Но мы знаем, что ты попытаешься и потерпишь неудачу, а потом мы поженимся.
Он мягко улыбнулся ей, глядя сверху вниз.
Она отвернула лицо в сторону от его прикосновения.
— Как быстро после этого ты убьешь меня, Валрой?
— Посмотрим, — он наклонил ее голову к своей и, наклонившись, поцеловал ее в уголок глаза. — Больше никаких слез, маленькая ведьмочка. Я бы предпочел вкушать твою ярость.
— Я думаю, с этим у нас проблем не будет.
— Хорошо, — он отступил от нее. — Теперь, полагаю, тебе нужно разгадать Лабиринт, не так ли? Луна будет быстро убывать. Или… ты могла бы просто сдаться и остаться здесь, в моей постели, со мной, — он ухмыльнулся. — Или не сдавайся и просто позволь мне овладеть тобой на ночь.
— Нет. Нет, я не буду делать ни того, ни другого.
Она отвернулась от него, путаясь в мыслях.
Он был жестоким. Тираном. Завоевателем. И ублюдком. Всего несколько часов назад она видела, как он живьем сдирал кожу с мальчика.
И все же, когда он прикасался к ней, казалось, что все остальное в мире не имело значения. Он был опасным, ядовитым искушением.
— Я ненавижу тебя.
Она умчалась в лес.
— Посмотрим, как долго это продлится! — крикнул он ей вслед, и его смех эхом разнесся по деревьям. — Посмотрим.
***
Валрой наблюдал, как она стремительно исчезает за серебристыми березами, как будто прогулка действительно могла привести ее куда угодно. Он вздохнул со слабой улыбкой на лице, качая головой. Очаровательная девушка. Но все еще совершенно незнакомая с обычаями его мира. Он упал на спину на подушки своей кровати и широко вытянулся.
Она хотела его.
Она хотела его очень сильно.
Это не было привязанностью, и уж точно это не было чем-то, похожим на любовь.
— Большинство человеческих браков строятся на гораздо меньшем, чем похоть, — пробормотал он себе под нос. Это все, что может быть в браке со мной. Похоть и ненависть.
У нас отличное начало.
Он поиграл с ожерельем, которое надел. Он украл ее талисман, пока она спала, и надел его. И в своем яростном гневе, сопровождаемом сокрушительной болью, она не заметила, что он надел его. Он нахмурился. Это должно было стать глупой шуткой, просто праздной игрой с ней. Но теперь он не был так уверен, что она благосклонно отнесется к его безобидному воровству.
Исчезнув из своей постели, он снова появился прямо перед ней. Она испуганно вскрикнула и отшатнулась. Она потянулась за мечом, которого там не было.
Верно.
Эта глупая штучка.
— Я забыл одну вещь, — он ухмыльнулся. — Ты уронила это, — сняв талисман с шеи, он протянул его ей, крутя его на кончике пальца. — Я сохранил его в безопасности.
Да, ладно, это была наглая ложь. Но безобидная.
Она выхватила его у него и прижала к себе, как будто это была единственная вещь в мире, которая имела для нее значение. Возможно, это было правдой. Она поспешно надела его обратно на шею и поцеловала маленькую деревянную сову с вырезанным на спине символом.
Ее глаза снова наполнились слезами.
— Что теперь? Что я наделал? Я веду себя хорошо!
Он в отчаянии всплеснул руками.
— Пожалуйста, никогда больше не забирай его.
Возможно, в конце концов, она была не так уж глупа. Ее голос был тихим, когда она снова заговорила.
— Меня вырастила моя тетя. Научила меня всему, что я знаю, и… и это все, что у меня осталось от нее. Она сделала это для меня. Спасибо, что вернул его, — она все еще сжимала его в руке. — Я знаю, что тебе не нужно было возвращать его за просто так.
Верно, он не потребовал платы. Он мог бы оставить его себе или заставить ее делать ужасные вещи. Он улыбнулся. Возможно, он был большим джентльменом, чем окружающие думали о нем. Он поклонился по пояс и снова растворился в воздухе, но не раньше, чем с глухим стуком уронил на землю мокрый, промокший, ржавый, тупой короткий меч.
— Помни, — напевал он, наслаждаясь тем, как это заставляло ее кожу покрываться гусиной кожей, а щеки розоветь каждый раз, когда он это делал. — Время уходит.
Он наблюдал за тем, как она наклонилась, чтобы поднять меч, и, встревоженно покачав головой, помчалась по тропинке прочь от того места, где он спал. Скорее всего, она не нашла бы его снова, даже если бы попыталась. И она не найдет Котел, если только он этого не пожелает. Ничто в Лабиринте никогда не оказывалось в одном и том же месте дважды. Он был наполнен прекрасными и ужасными зрелищами. До сих пор она ходила только по его окраинам.