Пруденс испытала острое желание ответить утвердительно с коварной мыслью, что эта новость будет передана в Файнфилдз, но не решилась произнести эту явную ложь.
– Я не принимаю его приглашений и не показываюсь с ним в общественных местах, – сказала она естественно, словно бы это была чистая правда, хотя никаких приглашений от названного джентльмена не поступало.
– Напрасно, дорогая. Это не худший вариант. Мужчина в самом соку, его приняли в Клуб Четырех Коней. Покупает серых рысаков у Олванли за тысячу фунтов. Дэмлер говорит, что он хороший наездник.
– Да, верно.
В этот момент Пруденс с ужасом заметила, что предмет разговора – мистер Севилья – приближается к ним. Она почувствовала себя последней лгуньей и не знала, куда скрыться. Хотя в душе теплилась надежда, что Севилья ограничится мимолетным приветствием. Однако показывать Хетти, что отношения их столь холодны, тоже не хотелось. Чтобы у леди Мелвин не создалось такого впечатления, она помахала Севилье рукой и приветствовала его радостным возгласом:
– О, мистер Севилья, вас надо поздравить. Слышала, что вас приняли в КЧК. Почему же вы не носите форму?
Севилья остановился и улыбнулся приветливо.
– Сегодня не клубный день. Четверг. Собираемся на Джордж-стрит, Ганновер-сквер или едем в Уиндмилл. Как поживаете, мисс Мэллоу? Мы не виделись с…
Пруденс поспешила прервать его, пока он не огласил время их последней встречи.
– Выезжаете с Ганновер-сквер? Когда-нибудь приду проводить вас. Никогда не видела этого впечатляющего зрелища.
– Обычно собирается большая толпа, чтобы проводить нас на очередные маневры.
Севилья был поражен переменой в поведении Пруденс. Чуть не вешается на шею. Ему пришла мысль, что она сожалеет о своем отказе. Ее несколько фривольный тон свидетельствовал также о том, что она с самого начала знала, что он не собирается жениться на ней. Просто разыграла его. Но она опоздала. Переговоры с бесплодной баронессой уже близились к благополучному завершению, а впереди маячила интрижка с хорошенькой танцовщицей из Ковент-Гарден.
– В следующий раз я обязательно приду, ищите меня в толпе, – бросила Пруденс, чтобы сохранить видимость дружеских отношений.
– В следующий четверг меня не будет. Завтра еду на неделю в Бат.
– О, я никогда не была в Бате. Когда-нибудь обязательно съезжу туда. Там красиво? Мне кажется, что в это время года там скучно.
Севилья все больше убеждался, что эта лисичка взяла его на прицел. Это не просто намек.
– Немного тише обычного. Но кто хочет находит способы развлечься.
– Уверена, что вам это прекрасно удается.
– Надеюсь, что не закружусь в вихре удовольствий, – ответил он и, повернувшись к Хетти, перебросился с ней парой фраз.
Пруденс, довольная, что хорошо сыграла роль, помахала им рукой, словно ее ждала куча дел, тогда как ее занимало только одно – как можно скорее нанять экипаж и доставить домой купленную раму для картины.
– Мисс Мэллоу просто очаровательна. Жаль, что она вам отказала, – говорила между тем леди Мелвин. – Но ходят слухи, что скоро вы женитесь на женщине совершенно иного склада.
Севилья впервые осознал, что мисс Мэллоу не держала в секрете его предложение. Пока он полагал, что Пруденс правильно поняла характер его намерений, он был уверен, что молодая девушка не захочет об этом распространяться. Старая баронесса взбесится, если узнает об этой истории. Положение было весьма щекотливое: отрицать серьезность своих намерений было не по-джентльменски, подтвердить значило разрушить свою карьеру.
– Не предполагал, что она широко оповещает об этом публику, – сказал он, стараясь выиграть время.
– Не думаю. Вряд ли об этом знает кто-нибудь, кроме лорда Дэмлера, и то как большой секрет. Он никому не говорил, только мне, а я нема, как рыба. Но так как вы все равно знаете, что делали ей предложение, то ничего страшного не произошло.
– Она именно так сказала, что я сделал предложение? Ха-ха. Но не следует опровергать то, что утверждает леди. Только не говорите никому. Некая небезызвестная вам баронесса была бы огорчена, узнав об этом.
Двусмысленные намеки Севильи разожгли любопытство леди Мелвин.
– Ах вы, негодяй! Вы обманули бедную девушку!
– Обманул ее?! Кто-то кого-то обманул, это несомненно, но не торопитесь называть виновного.
Севилья распрощался, поспешив выпутаться из неприятного положения, не расставляя точек над «i». Но его слова попали на благодатную почву. Мисс Мэллоу было не семь лет, и ей, должно быть, известно, что мистер Севилья добивается согласия баронессы на брак. Он не Мог предложить Пруденс руку, а она предпочла счесть это официальным предложением. Цель у нее была одна – заставить Дэмлера ревновать. Все ее хитрые вопросы и замечания насчет графини Малверн. Умная бестия, а прикидывается невинной простушкой. Это она-то ее «поставить точку на пяти незаконных отпрысках» или «папоротником на голове символом невинности» и предположением, что Дэмлера должны интересовать сообщения о новорожденных младенцах. Для Хетти такая леди была просто находкой, она давала пищу ее ненасытному воображению.
Леди Мелвин сразу же направилась домой и написала длинное письмо Дэмлеру, сообщив все подробности интересной встречи наряду с другими сплетнями, дошедшими до нее в последнее время. Затем она отложила письмо в сторону и забыла о нем. Спустя два дня, когда жена епископа Майкла ушла от мужа, Хетти написала еще одно письмо и собиралась его отправить, как вдруг вспомнила о первом и вложила его в тот же конверт.
«Наша невинная мисс Пруденс всех нас обвела вокруг пальца, – писала Хетти. – Предложение Севильи, может быть, и было сделано по форме, но не по той, в которой она преподнесла его нам. Он не имел в виду ничего другого, как сделать ее любовницей, как я и говорила с самого начала. А теперь я уверена, что она сожалеет, что отказала Севилье, потому что сегодня на Бонд-стрит она выдавала этому господину недвусмысленные авансы. Но он убегает от нее в Бат (думаю, что с какой-нибудь красоткой). Как он удивится, если мисс М. последует за ним! Она высказала большой интерес к этому курорту. Но мне кажется, что я могу и ошибиться, но в данное время у нее есть еще один поклонник. Она все время занята, все время куда-то спешит. Просила передать, что недовольна «соблазном», который мешает работать. Что бы это означало?»
Хетти усмехнулась, запечатывая письмо, уверенная, что оно позабавит племянника. Он всегда посмеивался, что бы ни сделала и ни сказала мисс Мэллоу.
Пруденс направилась домой в тревожном настроении. Теперь она не переносила не только свой опустевший кабинет, но и весь город. Книга продвигалась плохо, ей хотелось сменить обстановку. Дэмлер уверял, что ему нужно спокойное место для работы. Пусть так. А ей необходимы шум и сутолока, она хочет отдохнуть от работы и не собирается этого скрывать. Брайтон, куда скоро отправится все светское общество, так как увеселительный сезон близился к концу, был ей не по карману. Она вспомнила о Бате. Мама в последнее время неважно себя чувствовала, неплохо было бы свозить ее на воды.
Самым крупным недостатком ее плана было то, что в Бате в это время будет находиться мистер Севилья. Ей не хотелось, чтобы у него возникло подозрение, что она поехала ради него, о чем он непременно подумает после встречи на Бонд-стрит. Но он будет там только неделю. К тому времени, когда она договорится через агента о квартире для себя и миссис Мэллоу, неделя пройдет. Она и не собирается ехать раньше чем через неделю. И вовсе не потому, что к этому времени может вернуться Дэмлер. Пусть остается у графини, сколько ему вздумается. Ей нет до этого никакого дела.
Вопрос о поездке был предложен на обсуждение семейного совета. Пруденс боялась только, что Кларенс откажется гонять лошадей из-за их прихоти. Оказалось, что предложение восстановило добрую репутацию Пруденс в глазах дяди. Подействовала, вероятно, новость которую Пруденс не преминула сообщить.
– Сегодня я встретила мистера Севилью дядя, – начала она издалека.
– Севилью? Неужели? Отлично. Надеюсь, что тебе удалось вернуть его расположение. Он опять начнет ухаживать за тобой. Испанский титул – мелочь, когда люди понимают друг друга. Итак, Севилья опять у твоих ног. Очень рад, очень рад.
– Он едет в Бат, – добавила она. – Очень хвалит этот курорт. Я бы и сама не прочь съездить. Воды могут быть тебе полезны, мама.
Миссис Мэллоу была счастлива, что дочь начинает отвлекаться от несбыточной мечты о лорде Дэмлере и решила посвятить немного времени развлечениям и отдыху на модном курорте, что ей тоже может оказаться весьма полезным. Как раз то, что ей нужно. Даже лучше, если Пруденс примет предложение мистера Севильи. Она не питает иллюзий получить при этом титул, но может рассчитывать на обеспеченную жизнь.
– Так ты едешь в Бат с Севильей? – тараторил Кларенс, сочиняя сюжет, способный доставить удовольствие миссис Херринг.
– Не с мистером Севильей, дядя. Он уезжает завтра, а я поеду позднее.
– Тогда тебе понадобится экипаж. Хорошо, что кучер привел его в порядок. Наймем еще пару лошадей и отправим вас с шиком. Мне не хотелось бы, чтобы Севилья считал нас скрягами.
– Но я еду в Бат не для того, чтобы проводить время с мистером Севильей, – еще раз напомнила Пруденс. – Это не его идея, а моя собственная.
– Ха, вы опять хитрите, миледи. Недаром вы носите свое имя. Очень разумно последовать за ним на курорт. Но все равно не думаю, что он будет очень удивлен, увидев тебя там, и тем более не будет огорчен.
Кларенса трудно было убедить, что не Севилья едет в Бат за Пруденс, а наоборот, несмотря на то, что выезжает он на неделю раньше.
Поездка в Бат на месячный отдых была бы солидным предприятием для любой семьи. Для семьи Мэллоу она была вдвойне хлопотна, если учесть, что за те несколько лет, что они находились в доме мистера Элмтри, они практически не выезжали, если не считать посещения Друзей в Кенте, занявшего две недели. Пришлось несколько раз наведаться в посредническую контору, чтобы договориться о том, где им лучше остановиться, нужно ли везти с собой постельное белье и посуду, какую прислугу захватить и нужна ли вообще своя прислуга и многое другое. Недели едва хватило, чтобы привести в порядок все дела. Но наконец долгожданный день наступил.
До отъезда Пруденс хотелось узнать, когда все же Дэмлер думает вернуться в Лондон, и сообщить кому-либо из его знакомых, которых он непременно навестит по приезде, где будет находиться она сама. Девушка не питала надежды, что лорд Дэмлер предпримет поездку в Бат ради удовольствия повидать ее, ей просто казалось целесообразным оставить свои координаты на случай, если маркиз окажется поблизости. Леди Мелвин была сразу исключена из списка – они не были в столь близких отношениях, и поступок Пруденс мог быть неправильно истолкован. Более подходящим человеком ей казался Маррей, их издатель. Пруденс решила сказать ему об отъезде. У него могли быть известия от Дэмлера. Накануне отъезда она отправилась в издательство, но, увы, о планах Дэмлера на возращение там ничего не знали.
Не знал этого и сам Дэмлер. Он явился в Файнфилдз в мирном расположении духа, довольный, что вырвался из сутолоки большого города, готовый к серьезной работе над пьесой. Первые два дня прошли великолепно. Шилла с готовностью согласилась расстаться со своим факиром, даже была почти счастлива избавиться от него. Дэмлер знал, что его уединение в Файнфилдз вызовет пересуды, но его отношения с леди Малверн носили совсем Другой характер, чем считалось в свете. По соседству с имением у графини был иной претендент на ее нежные чувства, из не очень известных людей, но ей льстило, что она может создать у окружающих иллюзию, что свое внимание она дарит более знаменитому кавалеру. Дэмлеру же нравилось вводить свет в заблуждение и предоставлять им судачить, что заблагорассудится. Это спасало от неуместного интереса других навязчивых женщин.
Дэмлер встречался с графиней только за столом и еще полчаса после трапезы выполнял установленный ритуал, делая вид, что флиртует с хозяйкой дома, чтобы не обижать ее щепетильного супруга, считавшего, что к чарам его жены ни один джентльмен не может оставаться равнодушным. Он ревниво следил, чтобы поклонники леди Малверн оказывали ей надлежащие знаки внимания, и был крайне придирчив и требователен. Мистера Варли, их соседа, обладателя ее сердца в данный момент, графиня тщательно скрывала, зная, что лорд Малверн не одобрит ее выбора.
Утро Дэмлер посвящал работе, днем он выезжал верхом или охотился в лесу, ибо по натуре был человеком деятельным и не мог просиживать, согнувшись над рукописью, целыми днями. Вечером он снова брался за работу. Однако на третий день после удачного начала что-то произошло. Шилла, избавившись от факира, вдруг заупрямилась и наотрез отказалась возвращаться и к принцу, и к Могулу. Дэмлер попытался употребить власть, попробовал силой вернуть ее сначала к принцу, потом к Могулу, но не смог заставить ее сказать ни одного умного слова. Он понял, что ее угрюмое неприветливое лицо с оскалом вместо улыбки не понравится публике в театре на Друри-Лейн. Дэмлеру захотелось, чтобы рядом оказалась мисс Мэллоу, она бы непременно помогла ему. В Шилле было много от Пруденс, он теперь понимал это. Как повела бы себя мисс Мэллоу в подобных обстоятельствах? Она отвергла лицемера доктора, совсем как Шилла. Маркиз подумал, повлиял ли этот инцидент на Ашингтона. Вполне вероятно. Сознание поражения противника очень стимулировало Дэмлера к работе.