- Вы уверены? Потому что мне показалось, что именно так вы и намерены поступить. Что порыв благородный и очень даже понятный, но, если задуматься...вряд ли несущий какую-то пользу для несчастной семьи. Не так ли?
Повисшее молчание было столь тяжелым, что шорох листьев, потревоженных воробьем, был подобен камнепаду.
- Вы... - дело было не в том, что лорд Гринт не мог подобрать подходящие слова; они просто отказывались покидать его горло. - Из всех...всех людей именно вы - тот, кто говорит мне...подобные вещи...да еще и с таким лицом?
Пожалуй, это был самая вежливая и добротно обработанная цензурой вариация того, что юный англичанин мог бы сказать.
- А что такое с моим лицом? - учтиво осведомился Жан, склонив голову на бок. Сама невинность.
Лорд медленно-медленно приложил два пальца к виску.
- Во имя дружеского участия, которое все еще есть между нами, Жан, отойдите. И я сделаю вид, что не слышал ваших слов и не понял их смысла.
- Во имя дружеского участия, я не двинусь с этого места, - пожав плечами, парировал Жан, - даже если вы решитесь вызвать меня за это на дуэль. Что довольно проблематично, так как при нас нет оружия, но я могу подраться и на кулаках, если вас это задержит. Или на ракетках. Но тогда нам придется дождаться слуг и взять с них слово, что они об этом славном побоище никому не расскажут.
Треск. Треск. Треск.
Жан де Морель, даже глазом не моргнув, продолжал отплясывать польку на тоненьком льду самообладания юного шпиона.
- Я должен идти сейчас, ради всего святого! Если не поторопиться, может случиться так, что ситуация разрешится сама! - воскликнул лорд с отчаянием, борясь с порывом броситься вперед и все же принуждая себя стоять на месте: путь ему все равно преграждали, так что в этом не было никакой пользы.
- Так разве это не хорошо? - удивился Морель.
- Нет, если она разрешится одним из тех многих сценариев, о которых я думаю!
Юноша все же попытался пойти на Жана в упор, и напоролся лишь на то, что его тут же схватили за плечи. Лицо Мореля оказалось в раздражающей близости от его собственного лица, и от него веяло таким пониманием и сочувствием, что лорду хотелось кричать.
- И как бы она ни разрешилась, - с еще большим нажимом проговорил Жан, буквально вдавливая эти слова в голову лорда подобно тому, как его пальцы все глубже впивались ему в кожу, - будет лучше, и гораздо правильней, если она разрешится без тех, кого она не касается.
- Трус! - прошептал лорд, бледный, как лист пергамента.
Морель лишь грустно покачал головой.
- Вы злитесь, - проговорил он немного подавленно, но хватку не ослабил.
- Пустите меня! Немедленно!
- Вы злитесь, но не на меня, - повторил Морель настойчивей, - а на ситуацию.
- Жан, я предупреждаю!...Я ни в жизнь не скажу вам ни единого слова, если вы немедленно не отойдете с дороги!
- ...вы злитесь, так как здравый смысл подсказывает вам, что я прав. И вы сейчас хотите обозвать меня жестоким. Или бессердечным. Или трусом. Как вам угодно, не сдерживайтесь! Но это не избавит вас от факта, что, как бы вы ни хотели вмешаться в то, что происходит там, на холме, ваш порыв сделает все только хуже. Ну...ну же, посмотрите на меня! Элиот! Услышьте меня!
Будучи в отчаянии, Жан буквально тряс друга за плечи, но лорд лишь смотрел на него в упор пристальным, невидящим взглядом.
- Ну вот скажите, что бы вы сделали? Дали бы им денег? Но они им не нужны. Отчитали бы священника за высокомерие? Но это не его блажь, это серьезное дело, о котором, если хотите, я могу вам рассказать, как только мы окажемся подальше отсюда...и возможно, тогда вы поймете, отчего я заранее знаю итог всей вашей затеи! Это имеет отношение к...в общем, к тому, чем с недавних пор занимается мой брат, и о чем он писал мне... Все гораздо запутанней, чем вы можете подумать, бьюсь об заклад, у вас в Англии такого просто нет! У вас же там каждый третий человек - пуританин, или как там их...это просто...просто не то, к чему стоит приближаться. Понимаете меня?
- ...
- Доверьтесь мне в этом, Элиот, прошу! Я не стал бы говорить просто так!
- Трус.
Жан вздохнул, но стерпел.
- Как вам будет угодно, - проговорил он. - Я не злюсь на вас. Я...понимаю.
- Трус и лицемер.
Впервые за разговор Жан отвел взгляд.
- Думаю...думаю, мне все-таки нужно привести лошадей, иначе нам придется добираться пешком...или надеяться на милость в лице попутной телеги, - проговорил он дрожащим голосом. - Но...п-п-пожалуй, сперва мне нужно убедиться, что вы никуда не уйдете, пока я их ищу. Можете...дать мне слово?
- ...
- Милорд.
- ...
- Пожалуйста?
Почувствовав, как лорд Гринт вырывается из его хватки, Морель невольно опустил руки. Его друг, даже не взглянув на него, подошел обратно к дереву, к которому его пять минут назад столь бесцеремонно прислонили, и сел, обхватив колени руками и уронив на них голову.