Как бы трое господ ни изворачивались, пытаясь найти предлог для разговора с Белингом, владельцы винодельни были явно больше осведомлены о причинах их приезда, чем предполагалось. Все попытки остаться наедине с рабочими ненавязчиво пресекались, и под предлогом учтивости гостей старались ни в коем случае не оставлять надолго наедине – ведь они могут заскучать! Пляска вокруг да около с взаимными ужимками грозилась затянуться на продолжительные сроки, а времени между тем уже почти не оставалось.
И вот теперь, когда мысль о неудаче становилось все навязчивей, было найдено решение. Одна мысль о скором, пусть и пока не решенном, возвращении ко двору могла бы разогнать все тучи над головой лорда Генри! Однако для этой новости был избран худший момент из возможных. После пяти часов езды Генри прибывал в крайне дурном расположении духа. Жизненно необходим был козел отпущения, на которого можно было бы ненавязчиво излить свою желчь. И так как провоцировать французов было непредусмотрительно, а Альберта – бесполезно, Генри с готовностью переключился на новую мишень.
– Что же, очень счастлив, что наш товарищ наконец решил проявить инициативу. Признаюсь, я уже имел неосторожность подумать, что он намерен в порыве отчаяния заживо замуровать себя фолиантами в местной библиотеке, а он, оказывается, разрабатывал план. Ну что же вы, Альберт, осчастливьте меня! Быть может, окажется, что я не зря весь день таскал за собой этот патруль, отвлекая его на свою скромную персону.
Альберт Дрезпорт неловко топтался на месте, пытаясь подобрать правильные слова.
- Быть может, лучше он сам? – с надеждой предложил он.- Я понял его идею, но боюсь, что мои объяснения могут только запутать. Вы ведь знаете, в плане ораторства я не слишком…
- Какая удача, - перебил его лорд Генри, и в глазах его загорелся недобрый огонек. – Вот и сам великий стратег: идет сюда.
Глава 2. О делах посланников Карла второго в Бургундии
В этот момент из тени грушевых деревьев, являвших собой своеобразный маленький садик при замке, показался молодой человек. То был дворянин, которому от силы можно было дать девятнадцать лет, высокий, но худой и прямой, как натянутая струна. Как и лорд Генри, он был облачен в выходной камзол, из дорогого серого бархата. Золотистые волосы, завитые лишь у самых концов, кавалькадой спадали на плечи, а на бледном, вытянутом лице застыло маской задумчиво-отстраненное выражение. Серые глаза, глядевшие из-под полуопущенных тяжелых век, несколько раз прошлись по лицам лорда Генри и Альберта, но не задержались на них и мгновенья. Казалось, если бы виконт не окликнул его, молодой человек так и продолжил бы идти в перед, не разбирая дороги.
- Элиот, подите сюда! – сообщил Альберт, салютуя юноше шляпой. – Лорд Генри вернулся, и он хочет поговорить с вами!
Лорд Элиот Гринт вздрогнул, одарил двух своих товарищей долгим взглядом, и только потом направился к ним.
- Ну-с, - сходу поприветствовал его Генри, вставая в самую наигранно-непринужденную позу, которую только мог изобразить. – Неужто вы сумели добраться до Белинга в мое отсутствие?
Лорд Гринт слегка склонил голову на бок. Он явно ожидал не такого приема, и брови молодого человека дрогнули, невольно приподнимаясь.
- И вам добрый вечер, Генри. Хотя для вас он, похоже, не такой уж и добрый, - проговорил он сдержанно, скрещивая руки на груди.
Лорд Генри отрывисто засмеялся.
- Ну-ну! Вот уже и вы упрекаете меня в неучтивости, - пожаловался он.- Все сегодня против меня. Даже Альберт за минуту до вашего прихода доказывал мне, что я – грубый и предвзятый человек.
- Я вовсе не… - ошарашенно промямлил виконт, красный, как маковое поле.
Однако Генри не слушал его. Фривольным жестом он попытался положить свою руку на плечо лорда Гринта. Юноша позволил Коршуну это сделать, однако лицо его более чем выразительно отразило радость от ситуации.
- Прежде чем вы изольете на нас желчь за испорченное настроение – что вы успеете сделать и за ужином, - поспешу сообщить, что нет. У меня не было возможности увидеться с Белингом.