– За что?
Но Марцелл не ответил. Вышел молча.
Глава 4
Шатин
«Тысяча восемьсот тридцать два очка для Восхождения. Четырнадцать жетонов».
Механический голос щипача отдавался от хлипких стен мертвецкой Медцентра: Шатин сканировала «пленку» первого трупа. Тело принадлежало женщине под сорок лет, возможно фабричной работнице. Скончалась она, судя по почерневшей культе бедра, от гнили. В Трюмах чаще всего умирали от гнили. В Валлонэ из-за недостатка медикаментов даже мелкий порез или царапина запросто могли воспалиться и почернеть. А уж когда гниль проникнет в кровь, то надежды, считай, нет.
Щипач пискнул, сообщив, что очки и жетоны успешно сняты со счета, и Шатин двинулась дальше, поднырнув под носилки, чтобы датчики движения не активировали микрокамеры охраны. Она столько раз занималась этим невеселым делом, что точно помнила, где они расположены. Все тридцать семь штук.
Задержав дыхание, девушка обошла то, что осталось от ноги несчастной покойницы, и оглядела протянувшиеся перед ней длинные ряды трупов, ожидавших, пока их утилизируют – проморозят и истолкут в порошок. Занятие на целую вечность. Мертвых тел тут было столько, что на некоторые носилки их уложили сразу по два. Шатин заметила мужчину вовсе без пальцев на ногах и сразу поняла, что это работа отцовской шайки «Клошаров». Ясное дело – не хотел отдавать долги. Все трупы уже начали разлагаться: плоть подгнила, рты и глаза запали – хотя, насколько знала Шатин, пролежали они здесь меньше суток.
Обычно очки для Восхождения и жетоны снимались со счетов через тридцать часов после смерти: за это время Министерство успевало зарегистрировать кончину и удалить досье из Коммюнике. Отец Шатин много лет назад сообразил, что эти очки и ларги можно перехватить и сбыть тем, кому они нужнее, и поручил это неприятное занятие младшей дочери.
«Ох, – подумала девушка, – если бы работники морга, внося сюда трупы, хотя бы закрывали им глаза. Ужасно, когда мертвецы таращатся на тебя, словно умоляя о пощаде».
Шатин перешла к следующему телу – молодой женщины, вернее даже девушки, – и поднесла щипач к ее запястью, к почерневшему квадратику «пленки». Устройство моргнуло, анализируя данные.
«Пятьдесят два очка для Восхождения, четыреста двенадцать жетонов».
Услышав цифры, Шатин моргнула и присмотрелась к девушке, старательно избегая взгляда открытых невидящих глаз покойницы. Она была худой – среди третьего сословия редко попадались толстяки, – но стопы и щиколотки умершей опухли, раздулись, как будто весь жир с тела стек вниз. Руки и ноги были сплошь в багровых пятнах, а характерный след на шее наводил на мысль, что кто-то пытался ее задушить.
Шатин сжала губы, сдерживая тошноту. Симптомы были ей знакомы. Она видела такое у молодых женщин, стоявших перед борделями крови.
У девушки на носилках набралось мало очков для Восхождения, – может быть, она, как и Шатин, презирала назначенную Режимом работу и сама пыталась пробиться в этом мире. Пропагандируемый Министерством «Честный труд за честный шанс!» явно ее не вдохновлял. Только она, вместо того чтобы воровать и мошенничать, как Шатин, продавала питательные вещества из своей крови. Ход ее мыслей, в общем-то, был понятен. На ларги можно приобрести какую-никакую еду. А это означает, что ты и твоя семья доживете до завтра. К сожалению, очень многие девушки – как и эта – перегибали палку. Слишком много крови продавали борделям. Не понимали, что все это до поры до времени.
Нечестный труд за бесчестную смерть.
Шатин пробрала дрожь, и она поспешно отвела глаза от лица девушки, совсем еще юного. К счастью, щипач как раз издал гудок, и можно было переходить к следующему трупу.
Шатин погладила ладонью полу плаща, ощутив, как приятно оттягивают карманы краденые безделушки. Это было нужно ей, чтобы убедить себя: сама она ни за что не закончит свои дни, как эта девушка, лежащая сейчас в ветхом здании морга перед стервятницей, крадущей заветные ларги.
Следующий труп был мужским и много старше двух первых. Кожа вокруг глаз сморщилась и обмякла много лет назад. В длинных темных волосах и бороде блестела седина. А кончики пальцев были черными, с множеством мозолей. Наверное, шахтер? Из тех, кто чуть ли не всю жизнь проводит под землей, добывая драгоценные металлы и минералы для обрабатывающих фабрик.
Он был в лохмотьях, заскорузлых от въевшейся пыли. Шатин пришлось сдвинуть ему рукав, чтобы добраться до «пленки». Она терпеть не могла дотрагиваться до мертвецов.
Она приставила щипач к «пленке» и стала ждать, отвернувшись к стене, чтобы не смотреть на него. Подсчет что-то затянулся, и девушка снова повернулась, проверяя, точно ли устройство касается «пленки». И тут счетчик тихонько запищал, объявив: «Ошибка. Ноль очков. Ноль жетонов».