<p>
И вот она стояла на высоком крыльце дома и с грустью наблюдала, как ее слуги бегают по двору, изо всех сил приближая отъезд людей, которых ей так не хотелось отпускать без себя.</p>
<p>
Вот уже запрягли лошадей в телегу, теперь на ее козлах устроился Иов (что было логичнее), уложили в нее всю кладь, из конюшни вывели оседланных лошадей. В последний момент Родиволл вывел из подклети арестанта. Тот, щурясь на солнце, поднял на нее глаза — и Эллианна вдруг увидела, что он гораздо моложе, чем показалось ей вчера. Пожалуй, ему не было и тридцати. И еще она не могла не обратить внимания, что парень был невероятно хорош собой, хорош настолько, что его не портили ни бесформенная грязная рубаха, ни ссадины, которыми в изобилии было покрыто его лицо. Родиволл грубо подтолкнул его в спину, так, что тот едва не упал. Эллианна, не отрываясь, следила, как они подошли к телеге и как Родиволл тщательно приковал его руки, несколько раз проверив и перепроверив, надёжны ли оковы. Следя за его действиями, Эллианна подумала, что он уж как-то слишком груб: с человеком, находящимся в твоей власти, можно было бы обходиться если не помягче или повежливее (Эллианна была уверена, что таких слов Родиволл и вовсе не знал), то хотя бы без излишней жестокости. Да и эта маниакальная забота об охране арестанта! Он ведь все время ни на шаг не отходил от него и думал, казалось, лишь о том, чтобы тот никуда не делся. Всё это было очень странно. Впрочем, странностей у её постояльцев было и без того предостаточно.</p>
<p>
Пока Эллианна так размышляла, Немир и Унна успели усесться в сёдла, и мысли её переключились на них. Вот сейчас они уезжали, спокойные, равнодушные, сытые, хорошо отдохнувшие. Оба лишь чуть кивнули ей (знак вежливости, не более!), чтобы через пять минут забыть и про дом, где они провели ночь, и про его хозяйку, и про её больного ребёнка. Конечно, тиун сказал ей про важные государственные дела только, чтобы от неё отделаться. Она смотрела на то, как он не спеша раскладывал в руке поводья, и в её душе бушевала такая обида на этого холёного, избалованного излишним вниманием, всем довольного, не знающего горя человека, что она еле сдерживала слёзы. Конечно, как человеку, не имеющему никаких проблем и привыкшему, что любое мало-мальское затруднение решается само по себе, лишь по мановению его руки, понять горе женщины, недавно потерявшей мужа и теперь ночами не спавшей от страха потерять и сына. Вот сейчас он едет по поручению Правителя, рассчитывает, наверное, на очередную награду. И наплевать ему на то, что от того лекарства, за которым он едет, зависит жизнь многих людей. Эллианна вздохнула. Нет, не нужна мне ваша помощь, светлый господин тиун, я и без вас прекрасно обойдусь. Словно услышав ее мысли, Немир обернулся, обвел отсутствующим взглядом двор, еще раз поклонился ей с тем же безразличным и отсутствующим выражением лица и выехал за ворота.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p align="center">
НЕМИР</p>
<p>
Легенду о бессмертных Немир, конечно, знал. Вельможи ведь тоже люди и тоже когда-то были детьми. Холодными зимними вечерами, когда темнело рано, дети, жившие во Дворце, собирались на одной из кухонь возле печки, подъедали оставшиеся после обеда сладкие пирожки и рассказывали друг другу всякие чудные истории: про Огненную Птицу, которая может исполнять желания, если ее правильно поймать, про хитрого Переплута, обманувшего однажды самого Старого Правителя, про злых навок, таскающих детей, про Старшего Медведя – Правителя зверей и птиц всего Острова. И про бессмертных людей, которые живут с той самой поры, когда богиня Жаль сотворила на Острове жизнь. Люди эти бессмертные ничем не отличаются от обычных, разве что не стареют - остаются вечно молодыми и красивыми, и не умирают. Не берут их ни голод, ни болезни; если рубануть такого человека мечом, он через некоторое время встанет как ни в чем не бывало. Сказок таких было несчетно, дети их слушали, раскрыв рты. А были среди них и маленькие смерды – дети прислуги, и отпрыски живших во Дворце приближенных Правителя, такие как Немир, а нередко захаживал на эти посиделки и сам Наследник. Все дети, независимо от своего положения, любят сказки, легенды, разные чудесные истории. Но когда они вырастают, все это, конечно, забывается. И Немир был несказанно удивлен, когда оказалось, что Новый Правитель (бывший маленький Наследник), не просто помнит старую легенду, но и верит в нее. Как потрясен был Немир, когда Правитель, собрав всех мечистан и вельмож в мраморной зале – главной зале Дворца, огласил указ о начале «охоты на нелюдей» (Нелюди. Так стали называть этих таинственных бессмертных). Потом он долго наедине рассказывал Немиру о том, что появились очевидцы, описывающие, как упавший с огромного обрыва человек встал и пошел дальше, или как проколотый несколькими стрелами воин умер лишь на несколько минут, а потом «воскрес», и все раны чудесным образом зажили. К этому прибавлялись сведения о тайных планах нелюдей убить Правителя и захватить весь Остров, добытые из каких-то жутко секретных источников, которыми Правитель не мог поделиться даже со своим тиуном. Все это было похоже на выдумку, но Правитель относился к этому более чем серьёзно – поверил в это и Немир. Раз Правитель посчитал нужным идти на такие крайние меры, значит, у него были свои резоны. Немир за то время, что был тиуном, научился не задавать лишних вопросов. Надо так надо. И всё же не мог он равнодушно смотреть на потоки крови, которые полились с того дня, когда был обнародован указ. Ведь, что ни говори, а узнать, бессмертный ли человек, можно было лишь одним способом, – и Остров стал покрываться могилами людей, смертью доказавших свою невиновность. Кроме того, крутые меры не приносили никаких результатов: ни одного бессмертного еще не нашли.</p>