— Дождусь тепла и отправлюсь на север, там много наших. Нам бы зиму пережить, и опять попрём на врага, — сказал Айрамир убежденно.
— На востоке — Риволия. Вдруг союзники помогут? — предположила Айями.
— В сраку их, — ответил парень хмуро. — Хватит. Один раз с их помощью уже проиграли войну. Лишь идиоты наступают дважды на одни и те же грабли.
Как-то утром Айями принесла гречневую кашу с пылу с жару. Юноша вяло поковырялся и отставил миску в сторону.
— Осточертело. Даганская жратва вот здесь сидит, — провел по горлу ребром ладони.
— А мы едим, — ответила Айями спокойно. — Весь город ест. И обе печки топим аффаитом.
Который, кстати, скоро закончится. Даганны думали, что Айями растянет щедрый подарок до весны, а она расходует волшебный уголёк налево и направо, в том числе и на парня, в голову которого от безделья лезет разная ерунда.
— Сволочи поставили вас на колени, а вы и рады лизать сапоги, — высказался Айрамир прямолинейно.
— А что ты предлагаешь?
— Сопротивляться! Перебить гадов и захватить ратушу!
— Каким образом? — удивилась Айями. — В городе наберется десятка два мужчин, да и то старики и комиссованные.
— Уже неплохо, — кивнул парень. — Спланируем, рассчитаем и нападем.
— В гарнизоне около сотни даганнов, а может, и больше, не включая раненых в госпитале!
— Вот и не сиди сиднем, а сосчитай, сколько у них машин, людей и оружия. Как часто бывает смена караула, и какие маршруты у патрулей. И подозрений не вызовешь. Каждый день крутишься у гадов под носом.
Айями опешила от начальственного тона.
— Каким образом? Я работаю с утра до вечера, голову от стола не поднимаю. Если не выполню норму, снизят заработок. И вечером некогда смотреть по сторонам — дома дел невпроворот.
— Пустые отговорки, — скривился Айрамир. — Ты придумываешь оправдания собственной трусости. На самом деле даганны вас устраивают. Быстро же в вашем городе забыли об отчизне.
— Знаешь, что? — вспылила Айями. — У меня на руках дочь и мать, и я делаю всё, чтобы они были сыты и здоровы. С чем нас оставила родина, на зиму глядя? Мы траву жевали, чтобы не умереть с голоду.
— А даганны бросили вам подачку и приручили, — сказал Айрамир с презрением.
— Между прочим, эту кашу ты ел так, что за ушами трещало.
— Потому что не знал, — отвел он взгляд.
— Чем же вас кормили деревенские?
— По-разному. Картошкой или супом. Кашей с отрубями. Иногда сало или мясо перепадало.
— Извини за то, что картошечки с маслицем не наварила, — развела Айями руками. — Была у нас делянка, да пришлось от неё отказаться, потому что жизнь дороже. Вот ты упрекаешь меня в трусости, а из меня аховая разведчица. За даганнами нужно наблюдать не день и не два. Часами следить, а у меня нет времени. Или ты предлагаешь поинтересоваться напрямик, чтобы недолго мучиться? Подойти к ихнему полковнику и попросить график смены караула.
— Зря прибедняешься. И от женщин немалая польза. Можно подлить воду в бензобаки. Можно отравить даганнов. Можно украсть секретные бумаги, — разошелся Айрамир.
Айями уставилась на парня в недоумении. Никогда бы не подумала, что у него грандиозные планы на амидареек. Неужто Айрамир не понимает, что его фантазии — борьба с ветряными мельницами? Во-первых, в городе, под носом у даганнов, технически невозможно организовать диверсию. Во-вторых, если она всё-таки удастся, то не сыграет большой роли. Порченый бензин заменят свежим, проведут расследование и выявят зачинщиков.
— Думаешь, даганны тупы? Они быстро вычислят виновных. Меня арестуют, а дочку отберут и увезут в Даганнию.
— Если не пытаться, то дело не сдвинется с мертвой точки, — напирал парень. — Поодиночке мы слабы, а вместе — сила.
Складывалось впечатление, что спорщики общаются на разных языках, не желая понимать друг друга.
— Хорошо, — согласилась Айями примирительно. — Я буду прислушиваться к разговорам в ратуше. Стану следить и записывать. Если меня поймают и уволят, кто будет кормить мою семью? Ты?
— Ну… — растерялся Айрамир. — Создадим партизанский отряд.
— Ладно, создадим. А чем будем питаться? И где будем прятаться? В городе станет небезопасно.
— Нападем на даганский фургон с продуктами. Хотя нет, автоколонны охраняются. Пока не заполучим оружие и патроны… будем отбирать жратву у тех, кто лижет ж*пы даганнам! — пришла ему в голову мысль.
— То есть у таких же, как я? — уточнила Айями.
— Нет, я имел в виду не тебя, — отозвался растерянно Айрамир.