В'Аррас узнал в то утро много интересного. Что патрульные не причём, а виновата Айями. Пошла не той дорогой, показывала документы под неправильным углом, отвечала на вопросы сумбурно и невнятно, чем усугубила подозрительность. И вообще, солдаты действовали по уставу, несмотря на дерзкое поведение Айями.
В'Аррас внимал словесному потоку, и его лицо делалось всё кислее и кислее. Однако ж ничего не сказал. Кивнул и ушел. А незадолго до завершения рабочего дня вернулся и объявил переводчицам:
— Впредь уведомляйте меня о любых контактах с военнослужащими гарнизона. Дежурным патрулям проведен инструктаж, недоразумение при проверке удостоверяющих документов не повторится.
Вдобавок господин помощник вручил опешившей Айями пузырек с каплями и коробочку с таблетками — от насморка и от кашля. Для быстрого выздоровления.
Она и не подозревала, что В'Аррас успел до обеда провести внутреннее расследование по поводу задержания амодарки патрульными и известил господина подполковника о результатах дознания. И отвел телефонную трубку подальше от уха, пока тот распалялся, обещая устроить всяким разным ушлёпкам веселую жизнь по возвращению в гарнизон.
Риарили расцвела с возвращением Имара. За день она успевала сбегать к инженерам по нескольку раз и по разным поводам и возвращалась в комнату переводчиц взволнованная и взбудораженная.
Еще бы. Шантаж и угрозы заезжего капитана забудутся не скоро. А Имар оградит от домогательств других даганнов. И нужно просить о покровительстве, пока его не услали в очередную командировку.
Однако прошел день, за ним второй, третий, а Риарили так и не озвучила просьбу. Айями и Мариаль переглядывались: упустит свой шанс — нечего потом плакать и молиться, решаясь на хику.
Но Риарили тянула. Наверное, только сейчас она вникла в суть покровительства. И поняла: за всё нужно платить, в том числе и за защиту от похотливых притязаний. Сделка есть сделка, и Имар вправе потребовать оплату. В таком случае, чем же он лучше капитана?
Об одном забыла Риарили. Об отчаянии, охватившем в безвыходной ситуации. "Пронесло — и ладно" — кому не знаком этот самоуспокаивающий довод?
Как нельзя вовремя подоспело объявление господина помощника, и Риарили вздохнула с облегчением. Повеселела и плечи расправила. Пусть попробует какой-нибудь даганн оскорбить или потискать в углу — об этом сразу же узнает В'Аррас, и последует наказание обидчика.
Имар и не догадывался о единодушии переводчиц, когда, ища спасения от капитана-шантажиста, амидарейки первым делом вспомнили о своем начальнике. "Ему бы польстило" — подумала Айями, наблюдая исподтишка за Имаром, проверяющим перевод. Исподтишка — потому что боялась встречаться с ним глазами и потому что испытывала вину. Теперь Имар не шутил и не смеялся — не потому что обиделся, а потому что его веселость могли истолковать превратно. Например, как флирт с чужими мехрем*.
Он держал дистанцию. Появлялся по утрам, здоровался, читал подготовленные черновики и вносил поправки, раздавал задания и удалялся из комнаты. Ничего лишнего: ни веселой иронии над забавными коверканьями слов в переводах, ни бесед на отвлеченные темы.
— Движется? — спрашивал у Айями.
— Движется, — отвечала она коротко и, получив утвердительный кивок, склонялась над листком.
Как-то утром Имар напомнил:
— Аама, за вами числятся три незаконченных перевода.
— Я знаю, — сказала Айями виновато.
— Возникли затруднения?
— Да.
— И вы молчите! Покажите, где непонятно, — протянул он руку.
— Не могу, — выдавила Айями.
— Почему?
— Мне… нельзя, — понурилась она и для верности придвинула к себе исписанную бумагу.
Имар уселся напротив и воззрился с интересом:
— Это шутка? И кто же вам запретил?
— Господин А'Веч, — пояснила Айями, опустив глаза долу.
Ну да, дело обстояло именно так. Тогда, в кабинете, Веч обронил: "Забудь об Имаре. Если потребуется, я переведу и объясню". А теперь попробуй, не выполни. Айями успела убедиться: господин подполковник способен на всё. Быть может, её и не накажет за нарушение приказа, а вот Имару достанется. А'Веч, наплевав на устав, вызовет на поединок и устроит безобразное избиение.
Но Имар не разделял её тревогу.
— Это серьезно? — спросил с веселым изумлением.
"Серьезнее некуда" — ответила Айями убитым взглядом и покосилась на переводчиц. Те делали вид, что увлечены работой или действительно ею увлеклись.
— И насколько я понимаю, вы не можете ослушаться, — заключил Имар.
"Никак нет. Не могу" — кивнула Айями с тяжким вздохом.