— Был напряженный день. Достался сложный перевод.
— И путешествие в столовую, — добавила с улыбкой Эммалиэ. — Не сомневайся, ты заслужила.
Айями поведала соседке о посещении даганского общепита, но о кувыркании в снегу умолчала. Ни к чему волновать близких рассказом о том, что едва не распрощалась с жизнью.
— А я не раз пробовала кофе, — вздохнула мечтательно Эммалиэ. — Сначала отец доставал, а потом муж. Говорят, существует тысяча способов приготовления этого напитка, но у нас в гарнизоне его варили по одному-единственному рецепту.
Пирожное покорило Люнечку. Дочка не стала жадничать и поделилась с Эммалиэ, а время перед сном посвятилось воспоминаниям о сладостях, которые женщинам довелось попробовать в довоенное время. Люня слыхом не слыхивала о безе и о зефире, поэтому слушала с открытым ртом. Пришлось Эммалиэ сочинять сказку о бедняжке Мармеладинке, которую хотели слопать все кому не лень.
— Похоже, у нас начинается эпоха историй о сладком, — сказала Эммалиэ, когда дочка уснула, угомонившись.
Айями рассеянно кивнула. Значит, вот с кем гуляет Оламирь, и вот кто катает её на машине в столицу и приказывает доставлять пайки на дом. И почему столь очевидная мысль не приходила раньше в голову?
Впрочем, какая разница? Особенно для тех, кто в старом поношенном пальто сливается с городскими зданиями и незаметен на безлюдной заснеженной улице.
Она опустилась на колени перед образами святых. Потому что завела за правило — молиться ежевечерне о здоровье и благополучии Люнечки и Эммалиэ, о богатой и щедрой стране, о счастливом будущем для всех и для каждого, о душе Микаса. Как обычно, как всегда… Но сегодня все слова забылись.
— Айя, да что с тобой? — встревожилась соседка.
— Не волнуйтесь. Устала немного. Спокойной ночи.
На удивление, Айями уснула сразу же. И спалось легко, не мучили кошмары. И не одолела бессонница под утро.
Вот так.
__________________________________________
Gim-ham (даг) — рулетики из бездрожжевого теста с кремом и прослойкой повидла.
23
— Бью, — объявил Крам, кидая карты. — Я вышел.
— Лихо, — признал Рикс и бросил Вечу две шестерки. — Долго пытать не буду. Или сдашься сразу?
— Не дождетесь.
Некоторое время шла сосредоточенная игра, участники не хотели уступать друг другу. Крам, разлив по стаканам початую бутылку вина, потягивал небольшими глотками и наблюдал за перемещением карт, закончившимся ничьей.
— Да ведь ты был у меня в кармане! И выкарабкался, — воскликнул разочарованно Рикс.
— Повезло, — ответил Веч.
— Скучно перекидываться впустую. Нет повода — нет интереса. Сделаем по ставочке? — предложил Рикс, потирая руки.
Крам бросил быстрый взгляд на товарища.
— Мы развлекаемся вхолостую. Тренируем соображаловку, — ответил тот, тасуя колоду.
— Заодно наращиваем извилины, — сострил Крам, и компания рассмеялась.
— Разок-то можно рискнуть. Между нами тремя. Никто и не узнает, — искушал Рикс. — От меня — блок сигарет.
Вот язва. Знает же, что азартные игры с выигрышами запрещены — чтобы исключить долговые обязательства, обвинения в мошенничестве и, как следствие, выяснение отношений за оскорбленную честь.
— Впечатляет. Но у меня в заначке пусто. Я — пас, — сказал с сожалением Веч.
— И я, — добавил Крам. — По мелочи играть не хочется, а по-крупному — не можется.
Очередная шутка развеселила Рикса. Он смеялся, а глаза оставались холодными. Ощупывали, оценивали и делали выводы. Не человек, а машина. Матерый — по опыту и по годам. Герой войны, был трижды ранен. Ни чувств, ни эмоций, ни друзей, ни семьи. Сам себе на уме. Бесстрастность Э'Рикса из клана Голодных кайманов стала притчей во языцех. Держаться бы от него подальше, но не получится. Уполномоченный генерального штаба по ревизии и внутренним расследованиям прибыл в городок несколько дней и сразу же взял быка за рога. Изучил списочную численность гарнизона и затребовал отчеты по расходованию продуктов, материалов и медикаментов за последние два месяца. Запросил списки работающего населения — мужчин и женщин по отдельности, а также списки раненых, проходящих лечение в госпитале, и объем работ, выполненных заключенными. В разговоре с полковником заикнулся о своем желании увидеть список офицеров и солдат, состоящих в постельных отношениях с амодарками. С легкостью перезнакомился с гарнизоном, подкупая обращением на "ты" и запанибратством. "Но мы-то знаем, что ты за фрукт", — переглядывались Веч с Крамом.