Мехрем оглядывалась озадаченно. Оно и понятно, здание станции есть, которую дежурная группа охраняет, глаз не смыкая, а шпал и рельс нет, в обе стороны уходит широкий тракт, разъезженный сотнями колес.
- А где железная дорога? - растерялась мехрем. - Как уезжать... в столицу?
- На колесах поедем, - ответил Веч и окликнул караульного: - Когда следующий караван?
- Ближайший через десять минут в Доугэнну, - отрапортовал тот.
- А как амодары уезжают... в твою страну? - спросила мехрем с заминкой.
- В миграционной службе назначают день и час, и отсюда амодаров отвозят на машине до поезда.
- Железная дорога действует? - удивилась она.
- Да, рабочая станция в сутках езды в сторону Доугэнны.
- Зачем убирать рельсы? Разве они мешают? - не унималась мехрем.
- Так нужно, - коротко бросил Веч.
Не объяснять же ей, что железная дорога даст преимущество ривалам*, и они прямиком прикатятся по ней к границе с Доугэнной. Ривалы, конечно, прикатятся, но не сразу. Пока проложат собственные пути сообщения, Доугэнна успеет подняться с колен после опустошительной войны. По крайней мере, таков план Совета командоров.
- Садись, поедем дальше.
Мехрем не сразу послушалась. Присев, сгребла рукой грязный снег с обочины и сжала в ладошке.
- Поедем, - согласилась после недолгого раздумья. Веч лишь глаза закатил, но ничего не сказал.
Тронув машину, повел вдоль рощ и перелесков, точнее, пнистых полян, усыпанных ветками и хвоей.
- Остановись, - внезапно попросила мехрем, и Веч послушно заглушил мотор.
Выбравшись наружу с его помощью, мехрем подошла к краю поляны. Головой крутила, оглядывая местность, а в глазах застыла тоска - осязаемая, щемящая. Вечу вдруг стало неловко и стыдно. За чужую страну, поруганную его стараниями и стараниями земляков.
Тьфу, - сплюнул он, прочь жалость, ей не место в стане врага. Кто бы родину Веча вот также пожалел?
- Ты женат? - спросила мехрем, не поворачивая головы.
- Да, - удивившись вопросу, ответил Веч. Он ожидал, что мехрем опять начнет вытягивать из него правду о будущем своей страны. Или озаботится судьбами пленных амодаров. Или снова станет допытываться о цели визита ривалов в гарнизон. Чего угодно ожидал, но не этого. Неужели ревнует? - ухмыльнулся Веч. Женат или нет - не имеет значения, главное, то, вернее, та, о которой все помыслы. Его краля. Терпение его задергала напрочь, не решаясь оторваться от мест, где родилась.
Мехрем продолжала изучать окрестности, вытянувшись в струнку - гибкая, как деревце.
- И дети есть? - спросила ровно.
- Сын, - ответил Веч. Семь лет исполнилось мальцу этой зимой. Давно его не видел, правда. Как бы нюнястую девку не скроили из пацана без отцова пригляда.
Есть сын, и еще настругаем, Г'Оттин понапрасну не обманет.
От этой мысли страсть как захотелось покурить, и Веч вытащил портсигар. Эх, жаль, не удалось сделать ей ребёнка здесь, в проклятом краю. На благословенной земле Триединого обязательно получится, уж он-то, Веч, постарается.
И настроение сразу поднялось от таких мыслей.
- Поедем? - предложил Веч. - Покажу кое-что. Должно понравиться.
Мехрем не стала упираться, согласилась кивком.
Веч направил машину маршрутом дозорных групп и выехал на высокий обрывистый берег. Внизу, делая крутой поворот, протекала река. В обе стороны - простор, макушки тощих деревьев, непригодных к распилу, и снег, вобравший скромное тепло амодарского солнца, утративши отражающую способность. Большую часть русла сковывал лед, но и промоин образовалось немало. У противоположного берега на перекатах плавали и ныряли птицы.
Мехрем, видимо, прежде не бывала в этих местах. Разволновалась, подалась вперед с трепетом, впечатлившись увиденным. Веч, искоса наблюдая за ней, похвалил себя за спонтанную идею.
- Что за птицы? Отсюда не различу. - Она возбужденно схватила Веча за рукав.
- Сейчас узнаем.
Веч вернулся машине и, достав бинокль из бардачка, приник к окулярам. Ничего особенного, утки, гуси, пара лебедей, однако ж, мехрем оживилась, чего с ней давно не приключалось. Наверное, с полчаса глазела по сторонам, приложив бинокль к лицу, и притопывать начала, сапоги-то на рыбьем меху, и зубы начали постукивать. Но уходить не хотела, пока Веч не приказал:
- Хватит мерзнуть, так недолго и заболеть. Марш в машину.
В салоне он обхватил ее ладони своими и согревал, обдувая горячим дыханием.
- Завтра начинаем сборы. А послезавтра уезжаем в твою столицу, - объявил беспрекословным тоном.
Мехрем замерла.
- Не хочу быть обузой для тебя и отвлекать от службы. Мы сделаем документы здесь и уедем в какой-нибудь из ваших городов.