- Куда? – спросил Веч на амодарском.
- Вот сюда, - засуетилась мать, указав на кровать у стены.
Веч бережно уложил мехрем. Та, впавши в бессознательное состояние, застонала жалобно, и мать снова заплакала. Оно и понятно, не лицо, а сплошной синяк. На одежде крови нет, кроме той, в которой измазал пацан, заслонив мехрем собою.
- Без надобности не раздевайте, могут быть внутренние повреждения. Дождитесь, позже зайдет наш врач, осмотрит. Делайте то, что он скажет, - велел Веч. – Госпиталь не работает, придется выхаживать дома.
- Да-да, конечно, - закивала она с горячностью.
- Завтра вас вызовут на допрос. Он не займет много времени. Можете оставить… ребёнка с кем-нибудь? – спросил Веч с запинкой.
- Да, конечно. Я найду, с кем оставить Луну.
Г'Оттин приходил регулярно и часто. Осматривал мехрем, ощупывал осторожными надавливаниями и прислушивался, определяя состояние по оттенкам сдавленного стона и по дыханию, по солености капель пота, стекающих со лба. Вливал микстуры через сомкнутые губы, бережно массировал, разгоняя кровь и прогоняя застой в мышцах. Снабдил таблетками и пилюлями мать мехрем и надавал подробных инструкций, какие лекарства и в какой последовательности принимать.
- У нее началась горячка, это нормально. Сбивайте жар. Когда температура спадет, она будет спать. Ото сна тоже немалая польза. Вот мази и порошки, делайте обертывания и примочки, так гематомы и отеки сойдут быстрее.
Допрос матери мехрем мало что прояснил. Зачем дочь отправилась к партизанам, та не знала.
Волновалась, жулькала носовой платок. Веч разглядывал её вблизи. Чистый профиль без заметных морщин, светлые глаза, светлые волосы в строгом пучке, простая одежда, глухой воротник… Прямая осанка – словно в позвоночник вбили штырь. Переживала за дочь безмерно. Чуть ли не клещами приходилось вытягивать из нее ответы, притом, что Веч вел допрос на амодарском. Она долго обдумывала, подбирая и озвучивая правильные слова.
- Знакомый вашей дочери, с которым она встретилась намедни по указанному адресу, утверждает, что он её родственник. Брат.
Амодарка растерялась. Прокашлялась.
- А, ну да. Должно быть, это Арам. Двоюродный брат. Кузен. Мой племянник.
- Как давно он в городе?
- Перед Свежелетием… приехал, - ответила она с заминкой. Заметила усмешку О'Лигха и принялась с двойным усердием мять платок.
- Свежелетие* – это амодарский Бейрихен*, - напомнил Веч командиру на доугэнском и обратился к матери мехрем:
- Племянник часто вас навещал?
- Бывало… пару раз, наверное.
- Рассказывал что-нибудь?
- Он особо не откровенничал, говорил, не стоит нам забивать голову ненужной информацией. Меньше знаем, крепче спим.
- Зачем он приходил к вам домой?
- Ну так… за продуктами, - ответила она неловко. - Погреться, помыться. Ну и повидаться.
- Ваша дочь контактировала с партизанами, помимо вашего племянника?
- Нет-нет. - Амодарка замотала головой для категоричности.
- Почему вы так уверены? Она могла скрывать.
- Она бы не промолчала о таком.
- Однако ж, утаила, что отправилась к партизанам, - напирал Веч.
Его слова явились полной неожиданностью для женщины, и она не нашлась с вразумительным объяснением.
- Вам стоит говорить правду. От полноты и достоверности ответов зависит будущее вашей дочери и ваше. И о ребенке не забывайте, - давил Веч.
Амодарка закивала, соглашаясь и глаз не поднимая.
- Помимо родственника бывали в доме другие мужчины?
- Да, бывали. Приходили за продуктами. От Арама.
- Что-нибудь рассказывали?
- Нет.
- Неужели молча забирали провизию и уходили? – съязвил Веч.
- Почему же молча? Говорили, что бьются за Амодар и за нашу свободу. Призывали не мелочиться и делиться щедрее, - ответила она лишенным эмоций голосом.
К завершению допроса так и обнаружилось ничего стоящего, что могло бы заинтересовать дознавателей. О том, что мехрем снабжала агрессивных попрошаек провиантом, Веч и так знал, от неё же и услышал ранее.
Он вышел из допросной, чтобы проводить амодарку до фойе, но, не дойдя двух шагов до лестницы, открыл дверь в пустую комнату далее по коридору. Кивком указал спутнице, мол, проходите.
- Поговорим без микрофона и свидетелей, - пояснил в ответ на испуганное удивление женщины, и та покорно подчинилась. - Амодар, с которым ваша дочь решила встретиться, действительно ваш родственник?