Значит, знают. А чему удивляться? В небольшом городке сплетни расползаются быстро. Или медсестра из госпиталя, ассистирующая доктору Г'Оттину, обмолвилась - и понеслось. Или поломойка из гостиницы, меняющая по утрам постельное белье, догадалась без труда, что в номере господина подполковника регулярно бывает гостья из местных. Или средь бела дня Айями попалась кому-то из горожан на глаза в компании даганского офицера - вот хотя бы когда он примчался в гарнизон, прервав командировку. Или соседи сделали далеко идущие выводы, подглядывая за ежевечерним возвращением из гостиницы и подслушивая, приложившись ухом к двери.
"Наши знают, а я знаю, что они знают. Но вины за мной нет, и стыдиться мне нечего" - настраивала себя Айями и ходила по улице с поднятой головой, глаза долу не опуская. А оскорбления, если таковые прозвучат, она будет игнорировать. Но день проходил за днем, а от горожан - ни ненависти, ни нападок. Мол, знаем, и что с того? На набережной женщины молча зачерпывали воду и молча расходились, везя нагруженные санки. Разве что те, кто знаком меж собой, здоровались и негромко переговаривались. У амидарейцев не принято вклиниваться в беседу незнакомых людей. Исключение составляет, когда незнакомец обратится с вопросом или с просьбой.
Настраивалась Айями как боец. Пусть её стыдят, а Эммалиэ и дочку не трогают. Уж они-то не в ответе за моральный облик Айями. К порицанию готовилась и к людскому презрению, и поэтому сперва не поняла, к кому обращено приветствие:
- Здравствуйте.
Женщина в поношенном пальто и в стоптанных ботинках определенно напрашивалась на разговор. Айями увидела незнакомку впервые, хотя ходила за водой примерно в одно и то же время, и большинство лиц успело примелькаться. И растерялась: это с ней поздоровались?
- Меня зовут Улалира лин Йорина, и я умоляю вас о помощи.
- Меня? - изумилась Айями.
- Вы ведь Айями? Айями лин Петра?
- Да. - Айями напрягла память, силясь вспомнить, при каких обстоятельствах встречалась с женщиной. Тщетно.
- Я приехала из другого города. Отыскала имя мужа в списках пленных. Он здесь, в тюрьме. Не могли бы вы помочь? Я просила о свидании с мужем, но мне отказали. Объяснили тем, что до отъезда в Даганнию встречи с близкими запрещены.
- Ваш муж жив, это большое счастье, - ответила вежливо Айями, соображая, причем здесь она.
- Да, спасибо. Пожалуйста, походатайствуйте, чтобы мне разрешили свидание с мужем. Хотя бы на час! На полчаса!
Понимая деликатность просьбы, женщина говорила вполголоса, но с отчаянной решимостью, какая обычно бывает у людей, доведенных до крайности.
- Я?!
- Ну да. У вас же... вы же работаете... - запнулась просительница. - Мне сказали, нужно обратиться к даганскому начальству. Я пыталась записаться на прием, но мне отказали. Потому что не положено. Такие просьбы не рассматривают.
Айями растерянно оглянулась. На набережной среди сугробов мелькал помпончик - это дочка каталась со снежной хребтины под присмотром Эммалиэ. Воскресный поход к реке семья решила совместить с прогулкой, благо солнечно и безветренно. А у проруби, поодаль, переминались женщины. Посматривали на Айями и на её собеседницу, пытаясь уловить обрывки разговора.
"Они знают. Знают!" - ударило по вискам озарение.
- А вы работаете в комендатуре. К вам прислушаются. Пожалуйста, помогите! - воскликнула просительница с надрывом, и Айями испуганно отступила, вообразив, что та сейчас упадет на колени, умоляя.
- Я попробую, - сказала Айями. - Как зовут вашего мужа?
До сегодняшнего дня она и не подозревала о запрете на свидания с пленными. Не было необходимости. А узнав, задумалась. Наверное, даганны опасаются, что Сопротивление передаст через посетительниц весточку с воли, и арестанты начнут саботировать или, чего доброго, устроят мятеж.
Вернувшись домой, Айями поделилась предположениями.
- Возможно, ты права. Или даганны находят удовольствие в том, чтобы лишний раз унизить нас, амидарейцев, отказывая в свиданиях с родными, - ответила Эммалиэ. - А я слушаю и удивляюсь. Тебя не беспокоит, что горожане пронюхали о высокопоставленном покровителе, и теперь в их глазах ты - вторая Оламка. Зато чужие проблемы взволновали тебя как свои собственные.
- Следовало отказать в помощи? - смутилась Айями.
- Почему же, попытайся. Вдруг он пойдет навстречу? Но если не согласится, будь готова узнать о себе много нелестного.