Однако он не стал секретничать. И охотно рассказал о том, что вчера арестованных отправили на рубку и валку леса, и они, сговорившись, напали на охрану. И пусть даганские надзиратели отделались легкими ранениями, а рисковые мятежники далеко не убежали, схлопотав вослед пули, факт остался фактом: при нападавших обнаружились заточки и ножи. Даганны, недолго думая, пришли к выводу: во время свиданий при тюрьме посетительницы или умудрились передать холодное оружие, или принесли мужьям весточку о том, где заранее припрятан смертоносный схрон. А значит, имел место преднамеренный сговор. Вот тебе и жёны, тоскующие в разлуке. В итоге - раненые с обеих сторон и двое убитых среди пленных.
Мало сказать, что Айями растерялась, услышав подробности. У неё отнялся дар речи. Достижение, которым Айями гордилась, вернулось к исходной точке: даганны запретили свидания с арестантами.
В её мыслях царил раздрай. С одной стороны, грызла вина, ведь Айями поручилась за соотечественников, и господин подполковник, поверив в искренность просьб, организовал свидания с близкими и родными. Получается, она подвела Веча перед начальством. С другой стороны, Айями признала, что нужно обладать немалой силой духа, чтобы решиться на заговор, пускай, он дерзкий и безумный. И амидарейцы - далеко не трусы, что бы там ни говорили некоторые.
Веч, на удивление, пребывал в благосклонном настроении. Наверное, ждал, когда Айями начнет заступаться за соплеменников. Она и не подозревала, что после допросов в течение полутора суток и выяснения обстоятельств несостоявшегося побега злой задор господина подполковника поугас. Но не сомневалась: Веч посмеется, вздумай она оправдывать и защищать виновных. Доверие непросто отвоевать, но легко потерять.
- Их арестуют?
- Кого? Амидареек, ставших сообщницами? - уточнил небрежно Веч и, натешившись смятением Айями, ответил: - Мы считаем, что аресты бесполезны и неэффективны. Зато бунтарей и прочих, им сочувствующих, вразумит, если тюремный режим будет сохранен и по прибытии на территорию Даганнии.
- Пожизненно? - ахнула Айями.
Годами жить в разлуке, будучи разделенными колючей проволокой? И довольствоваться редкими свиданиями, и то по великой милости надзирателей. Это же медленное самоубийство!
- Зависит от поведения. Дебоширам не на что надеяться. А те, кто пересмотрит свои взгляды и согласится на мирное сосуществование с нашим народом, могут рассчитывать на освобождение. Со временем, когда истечет срок наказания, - пояснил снисходительно Веч.
Воистину изощренная мера воздействия. И результативная. Причем при любом раскладе пленных принудительно депортируют в Даганнию, но в каком статусе? Условно свободными, с разрешением на проживание с семьями в амидарейских поселках, или бесправными каторжниками? И не факт, что первое предпочтительнее второго. Сказка о сытой и безопасной жизни за Полиамскими горами, показанная на экранном полотнище, осталась под большим сомнением.
Словом, Айями несказанно расстроилась такому повороту дел, ведь она приложила достаточно усилий, убедив Веча в безобидности тюремных свиданий. А вот амидареек мало заботило, благодаря чьей протекции они получили право на встречи с родными. Зато наложенный запрет аукнулся волной недовольства. Правда, меж собой и вполголоса, потому как женщины побаивались и за себя, и за близких, томившихся за решёткой.
- Мы не в ответе за идиотов, возомнивших себя героями. Пусть их наказывают, а мы не при чём.
И опять потянулись к Айями за помощью - устроить встречу с мужем... с братом... с сыном...
Как оказалось, при чём. Побег рискнули совершить семеро, а в отместку даганны запретили свидания для всех и без исключений.
- Невозможно, - торжественно вынес вердикт Веч в ответ на робкую просьбу, ею высказанную. Мол, кто-то пел о крепости взаимных чувств и о том, что амидарейцы чахнут с тоски вдали от любимых, а на деле встречи при тюрьме способствовали заговору.
Собственно, Айями и не сомневалась в резолюции господина подполковника. И поясняла людям:
- Простите, пока что свидания запрещены. Ситуация неоднозначная, нужно потерпеть. Выждать. Даганны успокоятся и со временем отменят запрет.
Ей не верили. Думали, набивает цену. Торгуется, придумывая различные отговорки. В ответ предлагали плату за помощь - пайки, махорку, соль, свечи...
- Не стоит. Сейчас бесполезно просить о свиданиях. Меня не станут слушать, - оправдывалась Айями.
И однажды услышала в ответ: "Даганская шлюха... Зажралась, курва. И консервы не берет". Правда, негромкое и брошенное в спину, однако ж, отчетливое.