«Я могу это сделать». Он преследовал идеально. Он чувствовал это. Каждое его движение было медленным, дыхание контролируемым, а каждый волосок на шкуре лежал ровно и неподвижно, пока он подкрадывался к своей жертве.
В двух хвостах от белки он остановился. Он был достаточно далеко, чтобы остаться незамеченным, и достаточно близко, чтобы наброситься. Собрав все силы в задних лапах, он подавил дрожь возбуждения и выпустил когти.
«Я могу это сделать». Когда он приготовился к прыжку, на ветке над ним вспорхнула птица. Белка перевела взгляд вверх. Её взгляд метнулся в сторону птицы; затем, словно почувствовав ещё одну опасность, она оглянулась через плечо и увидела Ночегрива.
В ужасе распушив хвост, она прыгнула к стволу, но Ночегрив был наготове. Он набросился на белку и, пока она скакала вверх, вцепился когтями в кору и полез за ней.
Белка убежала к безопасной ветке на полпути вверх и помчалась по ней. Ночегрив вскарабкался по стволу и помчался за ней, листья вокруг него дрожали. Он догадался о плане белки. До следующего дерева оставалось совсем немного, и белка едва успела бы согнуть кончик ветки, как прыгнула бы в безопасное место. Ночегрив должен был схватить её, пока она не добралась до него. Когда ветка сузилась, он надавил сильнее. Щепки посыпались вниз, когда его подушечки дотронулись до коры. Сделав глубокий вдох и сфокусировав взгляд на белке, он прыгнул. Он резко спустился вниз, крепко схватив белку лапами. При этом кора крошилась под его когтями. Одна лапа соскользнула, и его сердце заколотилось, когда лапа метнулась вниз, шерсть затрещала по ветке, когда он потерял равновесие и заскользил в сторону. Белка вырвалась из его хватки, и издав визг, вцепилась когтями в ветку.
На мгновение он повис, но вскоре потерял хватку и плюхнулся вниз. Ветка внизу оборвала его падение ударом, который выбил из него дыхание, он не успел ухватиться за неё и упал снова. Быстро соображая, он перевернулся в воздухе, подогнув под себя лапы, чтобы приземлиться на землю, и опустился на лапы, позволяя им поглотить удар от падения. Он замер на секунду, осматривая своё тело. Его охватило облегчение, травм не было. Единственная боль, которую он почувствовал, была в том месте, где кора задела его шкуру.
Львиносвет наблюдал за ним с другой стороны поляны.
— Всё в порядке, — позвал Ночегрив. — Я в порядке.
Но Львиносвет не выглядел довольным. Его взгляд был суровым. — Я сказал тебе не покидать землю, — прорычал он.
— У меня почти получилось, — Ночегрив выпрямился и, прихрамывая, направился к золотому воину. Поцарапанную лапу жгло, и он заставил себя не обращать внимания на боль, но он чувствовал запах собственной крови.
Львиносвет тоже отчётливо чувствовал этот запах. Его взгляд скользнул по Ночегриву, когда тот приблизился, и остановился на ране на его лапе. — Тебе придётся вернуться в лагерь и обработать её, — он повернулся и позвал сквозь деревья. — Плавник! Иди сюда!
— Это может подождать, пока не закончится наш патруль, — быстро мяукнул Ночегрив. Он не хотел, чтобы его отправляли домой. Он ещё ничего не поймал.
Взгляд Львиносвета потемнел. — Ты пойдешь домой сейчас.
Между деревьями мелькнул бурый мех, когда Плавник помчался к ним и остановился рядом с Львиносветом. — Что—то случилось? — запыхался он.
— Ночегрив ранен, — прорычал Львиносвет. — Отведи его обратно в лагерь.
— Уже? — Плавник моргнул. — Что случилось?
— Это просто царапина, — Ночегрив не хотел говорить ему, что упал во время охоты на белку. Это было бы всё равно что признать, что Львиносвет был прав. — Я могу продолжать. Честно.
— Возможно, ты сможешь поохотиться сегодня, — ответил Львиносвет. — Но я не хочу, чтобы рана разрослась, — Ночегрив попытался прочесть его взгляд. «Он говорит это, потому что беспокоится обо мне?» В конце концов, они были не только родственниками, но и соплеменниками. Но Ночегрив знал, что родственники не всегда реагируют так, как он ожидает, и Львиносвет всё ещё сердито смотрел на него. — Если это произойдёт, ты выйдешь из строя до конца Голых Листьев, — золотой воин взмахнул хвостом. — Разве Кувшинка не учила тебя, что охота в эту луну решит, переживем ли мы Голые Листья? Это наш последний шанс набить животы до Новых Листьев, и нам нужно, чтобы каждый воин был в хорошей форме.
Сердце Ночегрива опустилось.
«Его волнует, что я ранен, только потому, что это может повлиять на племя».
— Отведи его в логово целителя, — сказал Львиносвет Плавнику. — И попроси Зяблинку присоединиться к нам вместо него.