Кудлопят сузил взгляд.
— Что?
— До меня дошли слухи, — она не стала уточнять, откуда.
Кудлопят наклонился ближе.
— Какие?
— Ты знаешь, что Когтезвёзд сказал на Совете, — мяукнула она. — О помощи Речному племени, пока они не найдут достойного предводителя.
— Конечно, — кивнул Кудлопят.
— Я слышала, что он действительно планирует вторжение.
— Вторжение? — глаза Кудлопят расширились. — Куда? В Речное племя?
— Да, — мяукнула Солнцесветница. — Ты слышал что—нибудь подобное?
— Нет, — Кудлопят взглянул на Когтезвёзда и Клеверницу, как бы ища подсказки в выражениях их морд.
— Как ты думаешь, так и будет?
— Вторжение? — Кудлопят нахмурился. — Не знаю. Речное племя, должно быть, сейчас очень слабо, но зачем Когтезвёзду речные земли? Коты племени Теней не едят рыбу.
— Прислушивайся ко всему, — попросила его Солнцесветница. — Вдруг ты что—нибудь услышишь.
— Конечно.
— Но, скорее всего, ты ничего не услышишь, — сказала ему Солнцесветница. Она не хотела начинать панику.
— Хорошо, — Кудлопят продолжил вылизываться.
Солнцесветница почувствовала облегчение. Подозрения Ночегрива казались не такими страшными теперь, когда она поделилась ими с соплеменником. И если Кудлопят ничего не слышал о планах вторжения, она была более уверена, что это всего лишь пустые слухи Грозового племени.
— Приятного аппетита, — Кудлопят поднялся на лапы и кивнул на землеройку. — А я пошёл.
Пока он уходил, Солнцесветница откусила кусочек. Она была голодна, и на вкус землеройка оказалась мускусной и сладкой. Луна была уже высоко, её свет освещал лагерь, и она с удовольствием уселась поудобнее, чтобы насладиться едой.
Действительно ли Ночегрив подумывал о том, чтобы присоединиться к племени Теней? Ее сердце снова забилось быстрее. Она могла бы научить его, как быть воином племени Теней — как охотиться на лягушек, как лазить по соснам, избегая иголок. Это было бы весело. И они могли бы проводить время после патрулей и разговаривать сколько угодно, а не прятаться в зарослях и видеться только на срочных заданиях или на Советах.
Она могла бы узнать его получше.
В её горле раздалось урчание, и она откусила ещё кусочек землеройки. Когда она доела, в голове у неё всё гудело, она всё ещё представляла себе жизнь в племени с Ночегривом. Погрузившись в свои мысли, она забыла умыться, но с удовольствием легла на бок и позволила своему воображению разгуляться.
— Мои планы тебя не касаются! — сердитое шипение Когтезвёзда заставило её поднять голову.
Она не заметила, как её мать вернулась в лагерь, где Ягодка стояла лицом к лицу с предводителем племени Теней. Когтезвёзд встал на лапы, его хвост был поднят.
— Не забывай, что я предводитель, а не ты.
— Я и не спорю! — шерсть Ягодки дернулась вдоль её хвоста. — Но ты наш предводитель! А не Речного племени!
Сердце Солнцесветницы ёкнуло. Что Ягодка имела в виду? Она поднялась на лапы, её шерсть заискрилась от тревоги.
Когтезвёзд уставился на ее мать. — Никто и не говорил, что я предводитель Речного племени!
— Пока не говорил, — прорычала Ягодка.
— Что во имя Звёздного племени ты несёшь? — Когтезвёзд уставился на неё, разъяренный и недоумевающий.
— Ты хочешь вторгнуться в Речное племя, — огрызнулась Ягодка. — Но племя Теней не поддержит тебя. Это было бы безрассудно и бессмысленно, — её глаза обвиняюще сверкнули. — Я знаю, что ты злишься, что потерял котенка, потому что Речное племя не захотело поделиться с тобой мятой. Но твоя жажда мести за Рябиночку не должна подвергать опасности твое племя.
Когтезвёзд вздрогнул, как будто она вцепилась в него когтями. Затем мышцы на его плечах зловеще напряглись.
Солнцесветница замерла. Неужели он собирался напасть на Ягодку? В глазах предводителя племени Теней полыхала ярость. Она никогда не видела Когтезвёзда в таком гневе.
— Как ты смеешь, — шипел он. — Я бы никогда не использовал бы собственное горе, чтобы отправить племя на войну.
Голубка вскочила на лапы, её глаза сверкали тревогой.
Берёзовичек, Шептунчик и Ёлочка играли рядом с ней, не замечая спора на другом конце лагеря. Но остальные члены племени смотрели вверх. Даже Коричница и её котята сидели на месте. Пижмолистая наблюдала за ними, сузив глаза. Шпилевик и Бахрома обменялись взглядами. Кудлопят, вернувшись в лагерь, остановился возле логова воинов, его уши нервно трепетали.
Кончик хвоста Ягодки подергивался. Когтезвёзд по—прежнему смотрел на неё с нескрываемой яростью. Должно быть, она поняла, что зашла слишком далеко.
— Я не хотела…
Когтезвёзд оборвал ее. — О чём ты вообще говоришь, великое Звёздное племя? — рыкнул он. — Откуда у тебя эта мышиная возня, что я хочу вторгнуться в Речное племя?