В результате нанесенного поражения румынская армия и ее авиация 24 августа прекратили боевые действия против наших войск. Немцы в это время группами по 2 - 4 истребителя еще прикрывали переправы, свои отходившие войска, вели воздушную разведку. При встрече с нашими истребителями от воздушного боя они уклонялись.
Потерпев крупное поражение в районе Ясс и Кишинева, лишившись поддержки Румынии как союзника, немецкое командование поспешно отводило уцелевшие части в глубь страны и далее на территорию Венгрии и Болгарии. Одновременно оно стремилось вывести из окружения свои соединения в южном направлении.
Используя благоприятную воздушную обстановку для уничтожения войск окруженной группировки, командующий генерал-полковник авиации В. А. Судец решил в качестве штурмовиков привлечь основные силы 288-й истребительной авиационной дивизии. Оказывая помощь наземным войскам фронта, в течение 25 и 26 августа летчики-истребители нашего соединения совершали по 5 - 6 боевых вылетов в день. Вылеты в район окруженной группировки немцев производились по вызову с командного пункта 17-й воздушной армии нередко всем составом полка. Судьба гитлеровских полчищ была предрешена. Командующий фронтом обратился тогда к окруженным с ультиматумом, в котором раскрывалась вся безвыходность их положения и бессмысленность сопротивления. Вымпел с текстом этого ультиматума был сброшен с самолета в район расположения командного пункта противника и направлен фашистскому командованию через парламентеров и пленных немецких офицеров. Но вручить текст этого ультиматума адресату не удалось, так как управление войсками было нарушено и найти какой-либо немецкий штаб не представлялось возможным.
Наши "воздушные парламентеры" в тот день совершали по нескольку вылетов на территорию окруженной группировки и разбрасывали листовки с ультиматумом. Содержание ультиматума много раз передавалось по радио, через мощные громкоговорящие установки. Гуманный шаг командования фронта остался без ответа.
Среди гитлеровских офицеров были фанатики, которые предпринимали бессмысленные попытки контратаковать, не заботясь о судьбе своих солдат. Всем летчикам было известно, что командиры авиасоединений с оперативными группами находились на командных пунктах командующих тех наземных армий, с которыми взаимодействовали, поэтому, прибывая в район цели, ведущие групп истребителей устанавливали связь с радиостанцией наведения, снижались до бреющего полета и пулеметно-пушечным огнем крушили противника, укрывавшегося в лощинах и кукурузных полях.
Особенно успешно работали в те дни группы истребителей, возглавляемые Героями Советского Союза капитанами А. И. Колдуновым и В. А. Серединым, заместителем командира 897-го авиаполка В. Кравчуком, капитанами И. Ф. Паниным, М. И. Шишовым, А. Д. Дорошенко.
За успешное проведение Ясско-Кишиневской операции многие сержанты и офицеры нашей дивизии были повышены в званиях и награждены государственными наградами. Только с 24 по 28 августа 1944 года в четырех приказах Верховного Главнокомандующего летчикам 288-й истребительной в числе других авиасоединений 17-й воздушной армии объявлялась благодарность.
Приказом Верховного Главнокомандующего от 9 сентября 1944 года полки дивизии наградили орденом Суворова III степени и присвоили почетные наименования.
Теперь они стали именоваться: 695-й Галацкий истребительный авиационный полк, 866-й Измаильский истребительный авиационный полк и 897-й Кишиневский истребительный авиационный полк.
В канун Великой Отечественной войны многие летчики дивизии еще сидели за школьными партами. Могли ли эти юноши представить себе, что именно на них ляжет великая миссия освобождения Европы от фашистского нашествия?..
Зная о том, что еще до второй мировой войны мне довелось воевать в Испании, на Халхин-Голе, принимать участие в освобождении Западной Белоруссии и Западной Украины, пилоты с большим вниманием и интересом слушали мои беседы о былом. Вопросы, которые их интересовали, были вполне объяснимы. Ведь мы входили в Румынию...
Над румынской территорией нашей дивизии не пришлось вести активных действий, за исключением патрулирования в воздухе над наземными войсками, быстро продвигающимися в направлении города Плоешти и крупного морского порта Констанца. Именно сюда вскоре перебазировались наши полки. Здесь в состав дивизии вошел еще один полк - 611-й, которым командовал майор Н. И. Исаенко. Его летчики быстро вписались в наш боевой коллектив, словно мы воевали вместе с самого начала.
Основной костяк 611-го полка состоял из замечательных воздушных бойцов, таких, как Батаров, Чурилин, Волков, Куксин, Трусов, Сошников. Командир полка Николай Федорович Исаенко, имевший до войны солидную практику летчика-инструктора, приобрел боевой опыт и прекрасно разбирался в тактике ведения воздушного боя. Наверное, не случайно пилоты называли его между собой Мудрый.
Едва мы перебазировались дивизией на аэродромы Констанца и Плоешти, меня вызвал по телефону генерал Судец.
- Тут у меня один человек, очень хочет вас видеть. Кстати, поговорим и о предстоящих делах. Прилетайте побыстрее.
Через полчаса я был в штабе армии. Каково же было мое удивление, когда я увидел у Судца своего прямого начальника по службе в Москве генерал-полковника А. Никитина. Он прибыл в командировку и передал мне приветы от семьи и друзей - бывших сослуживцев. Я в свою очередь справился о них.
- Майор Платонов воюет, Леонид Данилович Русак просится на фронт на любую должность, но вы же знаете состояние его здоровья...
- А что, товарищ генерал, присылайте его ко мне на стажировку в должности начальника штаба дивизии.
- Борис Александрович! Да у него работы непочатый край. Формирование новых истребительных частей идет полным ходом, сейчас ведь уже не то время, когда мы с вами ломали головы над такими проблемами.
В тот затянувшийся вечер я узнал, что скоро нашей дивизии предстоит перебазирование в Болгарию.
- Обстановка пока не совсем ясна. Все будет зависеть от того, какие действия последуют со стороны болгарского правительства, - заметил генерал Судец и спросил, кого бы я рекомендовал послать в разведку на болгарскую территорию.
Меня удивил такой вопрос. Судец отлично знал всех моих разведчиков. Однако, конечно, разведка на этот раз предстояла необычная: лететь не на боевых самолетах, а на связном По-2, кроме того, с посадками на некоторых болгарских аэродромах. Все это необходимо было для определения подготовленности аэродромов к боевой работе.
И вот 8 сентября заместитель командира 866-го истребительного авиаполка майор Д. Сырцов и штурман полка майор В. Середин взлетели с полевого аэродрома Азаплар, держа курс на аэродром Балчик.
Потом Дмитрий Сырцов подробно рассказывал мне о том полете. Передам воспоминание о тех, теперь уже давних днях, по возможности, ближе к рассказу самого Дмитрия Сырцова.
Граница, вспоминал он, встретила тишиной. Вскоре на бреющем полете подошли к аэродрому Балчик. Пока ничто не мешало полету, и, совершив традиционный круг, наш По-2 пошел на посадку. Еще в воздухе Сырцов переключил свой радиоприемник на софийскую радиостанцию, которая передавала советские песни. Это обрадовало пилотов. Но после приземления Дмитрий не выключил мотор и готов был взлететь в случае необходимости. К самолету бежала группа солдат. Впереди высокий офицер. Сырцов насторожился: странным показалось, что многие были без оружия. Не зная намерения бегущих, он быстро расстегнул кожаное пальто, подготовил гранаты и крикнул:
- Стой! Стрелять буду!..
Но люди продолжали бежать к самолету.
- Немцы среди вас есть? В ответ услышал:
- Братушка, тука няма немечка!
Офицер подбежал к Сырцову вплотную и, не обращая внимания на его воинственный вид, заключил в объятия и по-братски расцеловал. Подбежали остальные, что-то говорили, из чего наши пилоты могли понять только одно: "Братья..." Тогда Сырцов крикнул Володе: