– Как тебе мое платье?
– Восхитительно! Если не ошибаюсь, это одна из твоих моделей? Я помню, ты показывала мне эскизы.
Рейн стала медленно поворачиваться, чтобы он мог оценить достоинства модели. Платье отличалось простотой, которая никогда не выходит из моды: лиф в обтяжку, широкая развевающаяся юбка и пышные рукава…
Но каким бы элегантным ни было платье, Росса больше привлекала сама Рейн. Глаза ее загадочно поблескивали, лицо окрасил румянец, когда она изучала свое отражение в зеркале. Росс вглядывался в тонкие черты ее лица, которые в последнее время часто омрачала озабоченность или грусть. Он с трудом подавил в себе желание заключить ее в объятия и сказать, что любит ее. Но вместо этого он произнес:
– Ты наденешь его завтра в честь открытия магазина?
Рейн замерла.
– Ты считаешь, что я должна его надеть?
– Уверен. И это позор, что другие твои модели не висят на вешалках.
– Ну, мне хватает и того, что висит в бутике. Я буду постепенно пополнять ассортимент своими моделями. Уверена, что это привлечет новых покупателей. – Ее глаза вдруг погасли.
Росс не стал притворяться, что не заметил этого.
– Рейн, – мягко проговорил он, – скажи, что тебя беспокоит. Я знаю, ты прошла через трудные испытания, я имею в виду историю с Тоддом, у тебя были проблемы с открытием бутика, но, мне кажется, есть что-то еще. – Он помолчал, внимательно глядя на нее. – Я не хочу вторгаться в твою личную жизнь, но если я могу что-нибудь сделать для тебя… – Он замолчал. – Если это деньги, то ты всегда…
Рейн энергично покачала головой, и Росс не стал заканчивать фразу.
– Ладно, но ты ведь знаешь, какие чувства я испытываю к тебе…
Рейн остановилась перед ним, мило улыбнулась и положила ладонь на его руку.
– Я знаю и ценю твою дружбу и заботу.
Неожиданно Росс наклонился и поцеловал ее в щеку, затем приподнял ей подбородок, вынудив Рейн посмотреть ему в глаза.
– Я всегда знал, что ты меня не любишь, но лелеял надежду. До последнего времени. Но больше я не собираюсь быть мучеником или страдающим неудачником.
Рейн отвернулась. «Он знает, – сказала она себе. – Я не смогла его обмануть. О Господи, неужто весь мир знает, как я страдаю?»
– Я заподозрил, что появился кто-то еще, после того, как ты вернулась домой. Так что я больше не питаю иллюзий. – Росс сжал ей руку. – Однако помни, если понадоблюсь, я прибегу на помочь. Но только как друг, – поспешил он добавить.
– Спасибо, – прошептала Рейн и обняла его.
Спустя несколько мгновений голос Росса сделался спокойным и ровным.
– Что, если я приглашу тебя завтра на обед, чтобы отпраздновать столь знаменательный день? Я знаю, что завтра на вечер планируется праздник, но мы можем начать раньше.
– Спасибо, однако – нет, – мягко произнесла она. Я страшно устала, а завтра будет дьявольски трудный день. Я думаю, что после всего этого я отправлюсь домой отмокать в горячей ванне, а потом лягу пораньше спать.
– Ну что же, я огорчен, но все понимаю. – Затем, подмигнув ей, направился к выходу. – Желаю успеха завтра, – добавил он, закрывая за собой дверь.
Хотя Рейн в какой-то степени сумела спрятать мысли об Эше под замок, иногда бывали такие минуты, когда ей хотелось уткнуться в подушку и рыдать, пока хватит слез. И сегодня как раз был такой момент.
Физические упражнения – вот что ей поможет. Она быстро облачилась в тренировочный костюм и опустилась на ковер.
Едва Рейн сделала первое упражнение, как раздался звонок в дверь.
– Черт бы их всех побрал! – ругалась она, поднимаясь с пола. Чертыхаясь, она подскочила к двери и распахнула ее.
– Элис!
– Привет, Рейн! – негромко произнесла Элис Макадамс, улыбаясь.
Посмотрев повнимательнее на Элис, Рейн ужаснулась. Ничего не осталось от той пышнотелой женщины, с которой она познакомилась на том злополучном пикнике. Она похудела так, что остались лишь кожа да кости, а на лице появились преждевременные морщины. И только глаза ее были такими же: теплыми и доброжелательными, только очень грустными.
Увиденное настолько ошеломило Рейн, что она не сразу сообразила, что стоит в дверях и удивленно пялится на гостью.
Наконец она спохватилась:
– Ой, Элис, как здорово, что вы пришли!
Они обнялись.
– Я тоже рада вас видеть.
– Входите, входите, – засуетилась Рейн. – Извините, что держу вас на пороге. Просто ваше появление явилось для меня неожиданностью.
– Надеюсь, я не помешала?
Улыбка тронула губы Рейн.
– Ну конечно, нет! – поспешила успокоить она гостью. Затем, взглянув на свой наряд, засмеялась и пояснила: – Я слегка расклеилась и решила сделать парочку физических упражнений, чтобы войти в норму.
Похоже, Элис чувствовала себя неловко.
– Наверное, вы удивляетесь, почему я пришла, – неуверенно начала она. – Я приехала в Даллас навестить сестру Мака и решила заглянуть к вам.
Рейн сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Хотя при виде Элис на нее нахлынули печальные воспоминания, она не собиралась это показывать.
– Я рада, что вы пришли. Я все хотела позвонить, узнать, как вы поживаете, но… – Она была не в силах смотреть Элис в глаза.
Элис улыбнулась и крепко пожала Рейн руку.
– Не извиняйтесь, – проговорила она хрипловатым голосом. – Вы много сделали для нас, когда Мак… умер. И я вам очень благодарна за все. – Она помолчала. – Может, поэтому я и захотела повидать вас.
Но хотя это звучало красиво, обе понимали, что причина не в этом.
Рейн чувствовала, что Элис пришла к ней не просто так. Она видела это по ее лицу. На ватных ногах она подошла к дивану.
Элис следила за каждым ее движением.
– Рейн…
– Пожалуйста, – перебила ее Рейн, надеясь оттянуть неизбежный разговор, – садитесь, а я сейчас сварю кофе.
Вскоре Рейн вернулась с подносом, на котором стояли кофейник и чашки. Элис поблагодарила, осторожно взяла чашку и в упор посмотрела на Рейн.
– Меня беспокоит Эш, – без обиняков заявила она.
Волнение сдавило грудь Рейн с такой силой, что она чуть не задохнулась.
– Элис, я не… – промямлила она.
– С ним творится что-то ужасное.
Рейн попробовала встать, она не могла усидеть на месте, однако ноги ей не подчинялись, и она снова рухнула на диван.
– Он получил травму?
– Нет. Я имею в виду вовсе не это. – Элис вздохнула. – Я не знаю, что произошло между вами, и не собираюсь спрашивать. Но я люблю Эша. Мак любил его как брата. Я очень беспокоюсь о нем и думаю, что вы должны об этом знать.
Рейн поднялась на дрожащих ногах, во рту у нее пересохло.
– О чем?
Элис не стала подбирать слов.
– Он запил и в последнее время совсем не появляется в офисе. – Она снова вздохнула. – Я видела его перед своим отъездом в Даллас и пыталась поговорить, но с таким же успехом можно дуть против ветра. Он накричал на меня…
Рейн попыталась перебить ее, однако Элис продолжала:
– Я не собиралась вмешиваться в его личные дела, но однажды он сказал: «Она не хочет меня, Элис. Не хочет». Я спросила, могу ли я что-нибудь сделать для него, на что он ответил: «Ничего нельзя сделать. Сейчас у меня все кровоточит внутри, и я не дам за себя ломаного гроша».
Рейн без сил опустилась на диван.
– Ах, Элис, вы не понимаете…
Элис посмотрела на нее в упор.
– Наверное, не понимаю. Но если вы любите его, тут нечего понимать.
Рейн побледнела.
– О Господи! – воскликнула она. – Я не такая, как вы. Видит Бог, я пыталась… Но все слишком сложно… Я очень люблю его. – В ее глазах была мольба. Неужели Элис не может ее понять?
Элис покачала головой, по щекам ее покатились слезы.
– Нет, я не могу этого понять.
– Как вы можете говорить такое после того, как Мак погиб!
Элис отшатнулась, как будто ее ударили. Рейн прижала руку ко рту.
– О Господи, Элис, простите меня, – испуганно зашептала она. – Я очень, очень сожалею. Пожалуйста, простите… – Рейн разрыдалась.