В другой раз из пассажирского «юнкерса» вышли все члены экипажа, а готовившиеся к побегу были рядом. Но снова не повезло! Только Девятаев подал сигнал, к машине подошла большая группа гитлеровцев.
Наконец в ясное, солнечное утро 8 февраля 1945 года Девятаев обратил внимание на новый двухмоторный бомбардировщик «Хейнкель-111», который готовился к полету. К машине подвозили горючее. Рабочей команде удалось приблизиться к нему. Узники расчищали капонир – оборудованное в земле укрытие для машин, пострадавшее накануне при налете советских самолетов. Девятаев кивнул головой, и тотчас же Кривоногов изо всех сил ударил конвоира по виску заранее приготовленной палкой. Труп солдата наскоро забросали снегом.
Летчик открыл дверцу кабины, а Кривоногов расчехлил моторы. Но через секунду Девятаев выпрыгнул обратно. На нем лица не было.
– На самолете нет аккумуляторов. Мотор нельзя завести!
Но на этот раз повезло. Недалеко от самолета стояла тележка с вспомогательными аккумуляторами. Подкатить ее и присоединить к бортовой сети было делом секунды-другой.
– Ура! Есть искра! – радостно воскликнул Девятаев и отдал команду: – Размаскировывай!
Обычно узники не спеша снимали маскировочную сетку с самолета, а сейчас сорвали ее в считанные секунды. И вот уже взревели сначала левый, а потом и правый моторы. Кривоногов выбил колодки из-под колес, и тяжелый воздушный корабль покатил по аэродрому.
Девятаев вырулил на взлетную площадку. Стартер, ничего не подозревая, пустил ракету, дал разрешение на взлет. Самолет все быстрее и быстрее мчался по «бетонке». Десять советских человек, уже чувствуя себя свободными, грянули песню:
Вставай, проклятьем заклейменный,
Весь мир голодных и рабов…
Но… рано было петь. Вот уже кончились последние метры взлетной полосы, впереди – море, а самолет не взлетел. Песня оборвалась.
Девятаев сбавил газ и так круто развернул «хейнкель» в обратном направлении, что его правая плоскость скользнула по грунту.
Гитлеровцы уже бежали к самолету, но в страхе расступились перед несущимся прямо на них бомбардировщиком.
Девятаев снова поставил самолет на взлетную полосу, дал полный газ и отпустил тормоза. Толчок, второй, третий – и тяжелая машина повисла в воздухе, быстро набирая высоту.
Это был, кажется, единственный в истории авиации случай, когда не один пилот, а трое человек сразу держали в руках штурвал крылатой машины. лётчик был настолько истощен, что у него не хватало сил удержать самолет в горизонтальном положении. Появилась опасность свалиться в штопор. Девятаев тогда позвал друзей на помощь. Они так усердно хватались за штурвал, что самолет, клюнув носом, стал снижаться.
– Не жмите так резко, помогайте слегка, – попросил летчик.
Самолет выровнялся. И так весь полет шесть рук лежали на штурвале.
…Михаил Петрович Девятаев – великолепный рассказчик. Он говорит темпераментно, с юмором, часто и с большим успехом выступает теперь по путевкам Общества по распространению политических и научных знаний в школах и воинских частях, в рабочих клубах и вузовских аудиториях. Затаив дыхание, молодежь слушает его взволнованный рассказ о небывалом полете на свободу. лётчик вспоминает о том, как за ними гнался истребитель «Фокке-вульф» и как он скрылся от преследователя, прижавшись к нижней кромке облаков, как, ориентируясь по солнцу, выбирал маршрут полета – сначала над морем к берегам Швеции, а потом, обнаружив, что в баках много горючего, развернулся на 180 градусов и взял курс прямо на Москву, как при перелете через линию фронта советские зенитчики обстреляли бомбардировщик с гитлеровскими опознавательными знаками (стреляли они метко, в машине было семь пробоин). Кругом вспыхивали разрывы зенитных снарядов, небо чертили трассирующие нити пулеметных очередей. Лететь дальше было опасно. Внизу – вспаханное поле с пятнами снега.
Девятаев приказал своим помощникам:
– Отпустите штурвал!
Самолет плюхнулся и «на брюхе» заскользил по талой земле.
Навстречу бегущим советским автоматчикам, к их несказанному удивлению, из самолета со свастикой на фюзеляже вышли десять страшно исхудавших людей в полосатой одежде, похожей на пижамы.
Они со слезами радости на глазах кричали:
– Братья! Свои!
Вскоре все были вымыты в бане, переодеты и впервые за много-много месяцев наелись досыта.
Михаил Девятаев пошел еще раз взглянуть на воздушный корабль Свободы. Он вошел в него узником, приговоренным к смерти, а вышел – свободным советским человеком, Героем Советского Союза. На борту самолета черными крупными цифрами был выведен его номер «13013».