А потом нога зацепилась за корень и юный барон Томирский покатился кубарем прямиком в сырой болотный мрак…
Чьи-то руки трогали его лицо и подмышки. Ладислав зарычал и распахнул глаза, готовый умереть, сражаясь с проклятыми зелёными тварями, — но увидел только оруженосца.
Лицо мальчика была залито кровью, левая рука дрожала, но вид у него всё равно был бодрый.
— Ваша светлость, — бормотал Милон, помогая подняться, — Поедемте, ваша светлость. Лошади живы, я их нашёл…
— Что со мной? Что они успели со мной сделать?
— Вы несомненно живы, ваша светлость. Только волосы обгорели.
35. Арад-Нинкилим, привратник
Арад-Нинкилима вызвали на Пылающий Холм.
Никто не знал, почему Пылающий Холм так называется. Видимо, это было обозначение священного места. Бад-Тибир был невероятно древний город, одним из тех поселений, откуда после каждого потопа выходило уцелевшее человечество. И Пылающий Холм мог быть одной из реликвий той эпохи, той самой причиной, что позволяла городу уцелеть. Такой же, как помоста из обожжёного кирпича, что стоял ещё до потопа в городе Аруке. Прежде, когда небо было ближе, а его знаки понятней, сами боги слетались на этот помост, как весёлые пчёлы, чтобы поиграть в мяч…
Но чем ближе он подходил к храму, тем меньше оставалось в голове посторонних мыслей.
Храм был выстроен в форме ступенчатой пирамиды, надстроенной высокой белой башней. Здесь жил сам бог-защитник города Бад-Тибира. Его могущество было настолько велико, что в городе его нельзя было называть даже по имени. Во всех молитвах и заклинаниях, составленных для местных нужд, его называли просто — Господин или Хозяин.
Это обращение было настолько привычно, что Арад-Нинкилим сомневался, ответил ли Господин, если назвать его общим или древним именем, пусть даже в личнои заклинании. К счастью, проверять это предположение ему не пришлось.
Под квадратными колоннами у входа дожидались два стражника.
Похоже, что-то готовилось. Лишних людей не пускают. Но его пропустили — видимо, предупреждены. Арад-Нинкилим ещё раз оглядел облачение, расправил несуществующую складку, согнул забинтованную руку, чтобы не было видно, и спросил:
— Где меня ожидают?
Вместо ответа стражники расступились. Арад-Нинкилим толкнул тяжёлую дверь, шагнул через порог и тут же оказался в зале совета.
Он знал этот приём, но все равно удивился. В этом могущество подлинной магии — она удивляет, даже если ты догадался, как она сделана.
Зал, где собрался совет, был жутким местом. За шестнадцать лет жизни в священных городах он видел немало сакральных мест. Как жрец, пусть и младших разрядов, он не раз входил в них и участвовал в мистериях. Он видел места, которые посещают боги, и наблюдал все признаки таких визитов.
Но это место было другим. В те боги заходили на время. А это было отражением тех мест, где боги пребывают всегда.
Эта была просторная, идеально круглая комната со стенами, драпированными длинными белыми полотнищами. Это была та же ткань, из которой делали жреческие облачения.
Потолок комнаты сходился высоким сводом. С четырёх сторон было по высокому, в полтора человеческих роста окну, где горела небесная синева.
Пахло прохладной свежестью, словно на горном перевале. И даже перебинтованная рука невольно расслабилась.
Прямо напротив Арад-Нинкилим — широкий стол из белого мрамора. За ним, в с покрытыми головами и парадных облачениях с серебряной бахромой, восседали шесть жрецов шести городских храмов.
Служитель лунного бога Шаллурум с худым серым лицом.
Старая, но ещё красивая верховная жрица Инанны, Дэлондра с ярко-красной верхней губой.
Верховный жрец Марука, бога писцов. Даже сейчас, в парадной мантии, этот человечек казался маленьким и незаметным. Юный привратник с трудом вспомнил его имя — Кувари.
Пухлый круглолицый Нанум отвечал за Амму. бога рек и живущих там тварий.
Кити-Лишар тоже был здесь. Он сел чуть в стороне, словно стеснялся своего неожиданного могущества. Арад-Нинкилим очень удивился, — он не ожидал, что хитроумный старик заберётся так высоко. Видимо, его только что назначили верховным хранителем библиотеки. А библиотека, если кто не знает, подчинена подземной богине, чьё имя произносят только на службах…
Старик был единственным, на чью помощь Арад-Нинкилим мог надеяться. Прислужников Нинкилим в совете не было, потому что в городе не было её храма.
Трудно поверить, но в древнем Бад-Тибире не нашлось места для дома Богини Мангустов.
Во главе стола на небольшом возвышении восседал священный царь Илум-Гамил. Он был главным служителем бога-хранителя города.
Ему подчинялись все городские писари, военачальники и старейшины ремесленных цехов. Большой, тяжеловесный, всегда невозмутимый, он казался статуей, вырезанной из светлого камня. Арад-Нинкилим видел его до этого лишь несколько раз, на праздничных церемониях. И ни разу не слышал его голоса.
— Для чего я призван? — спросил Арад-Нинкилим после обязательного поклона.
— Чтобы ответить за преступление, — произнёс Шелларум.
Это было неожиданно.
Если бы из комнаты был выход, Арад-Нинкилим бросился бы бежать.
— В чём же моя вина?
— Это будет установлено судом, — произнёс Шелларум и посмотрел на Кити-Лишара.
Старик не отреагировал никак. Он делал вид, что ничего не заметил. Тогда Шелларум посмотрел на главного писца.
— Несколько дней назад в библиотеке произошло чудовищной преступление.,- неохотно заговорил Кувари, — В подземном ярусе книгохранилища был убит сторож Ур-Шубул. Мы полагаем, что его убили вы.
— А как же ЗаБог? — осведомился Арад-Нинкилим.
— Вы считаете, что почтенного Ур-Шубула убил ЗаБог?
— Не обязательно он, — как ни в чём ни бывало ответил юный привратник, — Возможно, кто-то из его слуг. Вообще, почему вас так беспокоит одно убийство в библиотеке — и не беспокоит целая армия царя царей? Или прислужники ЗаБога, которые рассылают своих лазутчиков по всем Священным Городам и чуть не взорвали Речную Башню? Неужели они менее опасны для города? Есть и меньшие безобразия. Я не успел сообщить — но северные государства присылают нам не рабов, а неведомо что. Все достаточно сильные невольники оказались проданы ещё в первом городе некоему магу по имени Ашшурам-аппи. А офицеры, которые провернули это выгодное дельце, прямо сейчас вкушают негу в нашем храме Инанны. Это всего лишь три квартала от здания, в которое я вошёл, чтобы попасть туда. А потом они отправятся домой, рассказывать всем, какие простаки живут теперь в Священных Городах и что нужно сделать, чтобы нас обманывать. Но прямо сейчас они лежат на наших мягких подушках. Неужели мы дадим им уйти?
Кувари молчал. Он не ожидал такого напора.
— Даже если они опаснее вас, — ответил за него Шелларум, — вам не уйти от наказания.
— А что, если это сделал не я? — Арад-Нинкилим напомнил себе, что отступать нельзя.
— Мы рассмотрели все обстоятельства дела, — возразил Шелларум, — сопоставили их с приметами, гороскопами. Провели гадания и другие ритуалы, открытые богами для установления истины. Также мы расспросили всех, кто мог что-то знать и занесли на таблички то, что сказали свидетели. И теперь нам всё ясно. Вы отлично изображали восторг, Арад-Нинкилим, но вам не обмануть людей мудрых! Ваши соседи показали, что в ту ночь вы не ночевали в казарме. И не смейте сочинять, что бегали на свидание! Жрицы Инанны не видели вас в ту ночь. Они вообще не видели вас ни разу с той ночи — потому что преступление убивает желание. Вы обошли все ловушки, искусно подняли много пыли — но не смогли обойти законы нашего города и не смогли поднять известную часть вашего тела. Вы — убийца, Арад-Нинкилим. Вас нашли, вас вычислили. Сознайтесь сейчас, не заставляйте нас прибегать к пыткам.
Он посмотрел на Арад-Нинкилима с торжествующим злорадством. Но юноша ответил ему удивительно спокойным взглядом.