Наконец он нашел глазами то, что ему было нужно. Белое, электрическое инвалидное кресло, оборудованное, конечно же, по последним технологиям, стояло рядом с письменным столом. Про него Варвара часто шутила, что оно разве что кофе не варит. Клим умалчивал о том, что в нем была специальная подставка для подогрева этого самого кофе. Должно быть ложась в постель он случайно оттолкнул кресло. Это было не сложно сделать, так как оно повиновалось даже малейшему движению, что в данном случае сослужило плохую службу.
Клим попытался дотянуться до него с постели, но к сожалению, длинны его рук на это не хватило. Тогда он попытался подтянуться к креслу повиснув на довольно удобных настенных поручнях, но это мало продвинуло его к цели. Конечно можно было просто опуститься на пол и на руках доползти до коляски, но Клим не хотел опускаться до лазанья на карачках, к тому же подниматься потом на сиденье будет не слишком удобно.
Он решил подтянуться еще на поручнях и с размаху закинуть свое тело в коляску. Дело это было довольно рискованное, так как коляска не стояла на тормозе и спокойно могла отъехать, но парнем в тот момент овладел странный азарт. В его жизни давно не было такого рода «приключений».
Он раскачался, примерился и закинул себя прямо на сиденье. Но падая в кресло он случайно нажал на кнопку заднего хода, и коляска буквально выехала из-под него. Сильно ударившись копчиком, который и без то все еще ныл, о пол Клим сразу же расхохотался сквозь слезы боли и унижения. Вот тебе и приключение!
Спина болела нещадно, он даже боялся пошевелится и тем самым вызвать новый приступ боли. Но парень все же сжал зубы и повернулся, чтобы подтянуть к себе коляску. Ну уж нет, помощь он звать не будет! Поставив коляску на тормоз и кое-как залезши в коляску, Климент вздохнул с облегчением. Он подумал, что на сегодня хватит «сражаться с коляской» и отправился в кухню за…надо думать завтраком.
В кухне трудилась их экономка-повариха-домработница и охранница в одном лице, теть Люда. Конечно дядя Клима или сам парень могли спокойно нанять весь персонал, но никто из их семьи не любил, когда дом полон чужих людей. Потому теть Люда жила с ними уже чуть ли не с рождения Клима в гостевом домике и прекрасно справлялась со своими обязанностями.
- Доброе утро, теть Люд! – поздоровался Клим.
- Доброе, доброе! Ток не утро уже давно! – улыбнулась в ответ тетя Люда.
- Как? А что сейчас? – рассеяно спросил парень.
- Обед вот готовлю. Сегодня твои любимые пельмешки будут. Я с утра баранинки на базарчике купила.
- Теть Люд, на базаре ж может быть всякая зараза…
- Можно подумать в ваших супермаркетах там все так стерильно! Видали мы такую стерильность в деревенском туалете… - перебила экономка.
- Ладно, сдаюсь. – улыбнулся парень. Клим очень любил эту старую ворчливую женщину, которая всегда заменяла ему бабушку, а теперь еще и мать.
- Там кстати Игореша что-то от тебя хотел… - сказала тетя Люда, имея ввиду дядю Клима. – Сказал, что ты как проснешься сразу к нему зашел. Он еще с утра какой-то нервный ходит, так что поторопись, видать что-то важное.
Клим решил послушаться и отправился на второй этаж на маленьком лифте, сделанном специально для него. Он проехал по длинному коридору, украшенному всевозможными портретами разных людей. Многие из них были ему знакомы – вот портрет его троюродной сестры, какой-то там великой ученой в свои то 35 лет, вот семейный портрет его отца, когда он еще был совсем молод, все его четверо братьев лучезарно улыбаются и только он, старший сын, смотрит на них сверху, по-отечески. Его мать и отец, бабушка и дедушка Клима, выглядят очень молодо, хотя им тут по 50 с лишним лет, они стоят, обнявшись и так смотрят друг на друга как будто только-только влюбились. Клима всегда восхищала их история любви. Во время второй мировой дедушку Ваню, конечно же, забрали на фронт, а бабушка Вера не смогла ждать его и поехала за ним, медсестрой. Всеми правдами и неправдами она переводилась с фронта на фронт, чтобы найти своего мужа и нашла-таки! Только вот уже спасать его пришлось тогда. Заболел он туберкулезом, тогда такое встречалось сплошь и рядом, и пришлось бабушке Вере его выхаживать, хотя все уже на него рукой махнули. Но, как известно, настоящая любовь и Вера творят чудеса, да еще с надеждой наперевес. Уже через год дедушка был полностью здоров и заново влюблен в свою жену.
К сожалению, очень скоро после написания этого портрета бабушка с дедушкой умерли. И все миллионы перешли тогда молодому еще отцу Клима. Его родители были и до войны не бедными, а после нее дед Клима, Иван Вольский, забрал свою жену и сбежал с ней в Европу, а там уже светлая голова да золотые ручки стали творить чудеса! Деньги приходили как из неоткуда. Бизнес рос прям на глазах. Но прожив за границей более 20 лет и родив пятерых детей, супруги заскучали за славянской речью, за нашими традициями и за родной землей. Вольские вернулись в Киев, купили большое поместье под ним и больше переезжать не собирались.