– А я и не понял, – сказал полуживой сотрудник сверхсекретной службы.
– Нет, – ответил Римо и, присовокупив свое удостоверение к другим удостоверениям и пластиковым значкам с фотографиями, отнес всю кипу лаборанту. Лаборант взглянул на них, и у него перехватило дыхание.
– Боже, среди вас офицер такого ранга!
– Один из них, – сказал Римо. – Здесь еще парень из разведки.
– Да. Понял. Вижу, – сказал лаборант, возвращая удостоверения. Римо сунул их в карман – вдруг снова понадобятся. – Что вам угодно? – спросил лаборант.
– Кто вы сам?
– Я лаборант лондонской лаборатории Помфритт.
– Что вы здесь делаете? Поподробнее, пожалуйста. Что здесь происходит?
Лаборант пустился в пространные объяснения – про флюорокарбоны, энергию солнца, воздействие прямых солнечных лучей и про контролируемый, он это подчеркнул, контролируемый опыт, цель которого – выяснить, что может делать человечество с поступающей в полном объеме энергией солнца.
– Сгореть до тла, – сказал Римо, который понял примерно половину из того, о чем говорил лаборант. – Хорошо, а чем это делается, и где оно?
– Это управляемый генератор флюорокарбоновых лучей.
– Так, – сказал Римо. – И где эта флюорокарбоновая... штука?
– На базе.
– Понял. И где база?
– Я не знаю, сэр, но, как вы видите, проведен эксперимент безукоризненно.
Он слегка стукнул по часам, чтобы проверить, не пойдут ли они. Часы не пошли.
– Почему вы не знаете? – спросил Римо.
– Потому что это не наша установка. Мы только проводим эксперимент.
– Отлично. И для кого?
Лаборант сообщил Римо название и адрес фирмы. Фирма была американской. Это подтверждало некоторые из фактов, полученных им от парней из машины. Он вернулся к машине и взял в руки телефон.
Раздался звонок. Римо держал телефон, подсоединенный к машине, стоя снаружи у окна шофера. Услышав скрипучее “да” Смита, Римо сказал:
– Я все еще на открытой линии.
– Продолжайте, – сказал Смит. – Что у вас?
– Я нашел, где та штука, которая дырявит озоновый слой.
– Хорошо. Где?
Римо дал ему название и адрес американской фирмы.
– Вы хотите, чтобы я вернулся и с ними разобрался? Или сами это сделаете? Вы ведь в Америке.
– Не вешайте трубку, – сказал Смит.
Римо улыбнулся группе людей на заднем сидении. Полковник улыбнулся в ответ. Офицер разведки мрачно смотрел перед собой. Лаборанты на поле рассматривали свои часы. Римо, насвистывая, ждал указаний Смита.
– Хорошо, – сказал Смит.
– Вы хотите, чтобы я вел дело здесь, или у нас хватит времени подождать, пока я вернусь обратно, чтобы заняться проблемами на месте?
– Я хочу, чтобы вы продолжали присматриваться, Римо. Не только не существует компании “Санорама” в Буттсвилле, Арканзас, но и самого Буттсвиля, Арканзас не существует.
Римо вернулся к лаборанту и предложил починить его часы, пропустив их ему через ухо и вытащив через нос, если он не скажет правды.
– Нам дали именно это название. Мы участвуем в эксперименте для доктора О’Доннел. Это ее компания. Она и сообщила такое название. Правда.
Римо был склонен поверить этому человеку. Большинство людей говорило правду, когда им зажимали нерв спинного мозга.
– Отлично, – сказал Римо. – Где доктор О’Доннел?
– Она уехала с парнем, который говорил по-русски, – сказал лаборант.
В этот момент Римо заметил, что на поле нет ни одного полицейского, никакой охраны, которую англичане хотели бы скрыть от представителя Америки. Кто же на чьей стороне, и что это за русский?
Глава четвертая
По старинке, на листочке бумаге Харолд В. Смит подсчитал, что кривая сообщений о новых ракетных установках в Советском Союзе ползет вверх. Кроме того, увеличилась вероятность появления в озоновом щите такой пробоины, которая скоро не затянется.
Игра наперегонки – что их быстрее уничтожит. А Смит мог играть только на одном поле – кроме Римо у него никого не было.
Был бы у него Чиун, он послал бы старичка-убийцу в Россию, там ему самое место. Непонятно почему, но Чиун отлично предвидел все ходы русских. И Чиун умел разговаривать с кем угодно, наверное, представителю дома наемных убийц с тысячелетней историей так и положено.
По секретной договоренности Смиту не только было позволено отправлять золото на подводной лодке, но он также мог поддерживать связь с Пхеньяном. Теперь и это переменилось.
У Смита мелькнула мысль, не связано ли это с нынешней позицией русских. Несмотря на то, что Северная Корея была ближайшим союзником России, Россия ей не доверяла. Смотрела на Корею, как на бедного родственника, чье сомнительное положение на мировой арене она вынуждена терпеть. Большого секрета в этом не было. Все контрразведки мира постоянно перехватывали униженные просьбы корейцев, искавших поддержки русских.