Тут бы ему действительно связать портьеры и по ним убежать через окно. Или позвонить в милицию и сообщить о происходящем. Раньше он так бы и сделал. Но события последних дней затронули в его душе авантюрную струнку, которая и сейчас тихо зазвенела. Он решил не бежать, шума не поднимать, а для начала узнать, что в действительности делается на первом этаже.
Только надо заглянуть в ангар, одну штуку оттуда прихватить. Никита опять подключил шнур к розетке и нажал кнопку. Поднялся с колен, бегом кинулся в комнату отдыха. В ангаре было еще темнее, чем в кабинете, но кое-что он различал. Выдернул из ящика в шкафу пистолет, прихватил к нему пару обойм. В каждую входило только семь патронов. Негусто, зато калибр какой! Пушка, а не пистолет! Что же это за модель? Жаль, что не догадался раньше опробовать оружие. А ведь время было!
Вообще-то он уверял себя, что вмешиваться не собирается. Кто там и чем занимается - не его дело. Но на случай неожиданной встречи с бандитами оружие иметь надо. Хотя бы для того, чтобы отпугнуть.
Никита с треском загнал обойму в рукоятку, передернул затвор, как это всегда делается в кино. Получилось. В сумерках он тщательно осмотрел предохранитель, чтобы не перепутать, если действительно придется стрелять. Может, надо парочку гранат прихватить? Но потом представилась картина изуродованного взрывами здания, и он отбросил мысль о гранатах. Что тут, боевые действия по полной программе разворачивать?
Сжимая рукоятку пистолета во вспотевшей от возбуждения ладони, Никита выскользнул на лестничную площадку и бесшумно спустился по лестнице. Как он и надеялся, дверь на склад бандиты не закрыли. Оттуда пробивался свет и слышались приглушенные голоса, но ни одного слова он разобрать не мог. Надо было продвигаться дальше. Медленно, каждую секунду ожидая предательского скрипа старой двери, он приоткрыл ее ровно настолько, чтобы протиснуться в щель. Заглянул туда сначала одним глазом, потом просунул голову. Картина от этого не прояснилась, и голоса четче не стали. Обзор закрывали штабеля ящиков с компьютерной техникой. Но это давало возможность незаметно для хозяев проникнуть на склад. Скрываясь за ящиками, он медленно двигался вперед, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на что-нибудь, что может выдать его шумом.
Проход наконец вывел к центру комнаты. Он выглянул из-за угла. Там происходило следующее. На стуле под яркой лампой сидел голый по пояс человек. Руки его были скованы сзади, за спинкой стула. Черный капюшон исчез, и обширная потная лысина блестела в электрическом свете. Рот закрывал кусок широкого пластыря. Перед ним стояли два парня так называемой кавказской национальности. Точнее определить было нельзя. Здесь, на юге, кого только не было, от смертельно опасных чеченцев до такой экзотики, как таты и лакцы. И что им у себя в горах не сиделось?
Похитители имели вид самый зловещий. Один, основательно небритый, поигрывал у жертвы перед носом блестящим револьвером. Второй, безбородый, вернее, бесщетинный, скрестив руки на груди, прислонился спиной к ящикам. Теперь Никите стало слышно, что они говорят.
– Ну что, - негромко сказал небритый. Русские слова он калечил безбожно. - Прыдетса нам тэбя убыть. Вывызем труп подалше и выбросым. Толко литцо изуродуим, чтобы подолше нэ узналы.
Пленник замычал и задергался. Бандит приставил револьвер ему ко лбу и взвел курок.
– Молысь.
Тут вмешался второй похититель.
– Погоды, Ашот. Можит быт, он хочит что-то сказат? Ми же нэ звэры!
– Да? - с сомнением протянул Ашот. - Думаиш, скажит? Давай послушиим.
Он подцепил пластырь, заклеивавший рот, и резко дернул. Пленник дернулся от боли; Липкая лента выдернула основательный клок из его усов.
Теперь Никита увидел, что и он был кавказцем. От этого желание вмешиваться, если оно и было, сразу же исчезло. Национальные разборки, ему-то что за дело?
Пленник кашлял, хватая ртом воздух. Говорить он пока не мог, и бандиты терпеливо ждали.
– Ну, - сказал наконец небритый, - что сказат хочиш?
Сидевший на стуле разразился бранью. То, что он именно ругался, было понятно даже Никите, не знающему языка: столько ярости было в его голосе. Даже пена летела с губ. Небритый послушал-послушал, да и заехал ему стволом револьвера по лицу. Пленник сразу же замолчал, тяжело дыша и сплевывая кровавые сгустки на пол.
– Ти нэправилна сэбя видеш, - сказал тот, что стоял у ящиков. - Ругатся нэ нада. Ми нэ панимаим, что та гавариш, не ти ругаиш нае. А ми хатим с табой гаварыт. Будиш, или апят рот заклэит?
Пленник кивнул. Что ему еще оставалось делать? Никите все происходящее жутко не нравилось. Пока это походило на типичное похищение ради выкупа. Может, действительно вернуться наверх и вызвать милицию? Или посмотреть, что дальше будет?
– Что вы от меня хотите? - хрипло выдавил пленник. Речь его в отличие от посетителей была правильной, неисковерканной.
– Другое дэло! - заулыбался тот, что у ящиков. - Пагады, Ашот, нэ бэй его. Видиш, челавэк гаварыть хочит. Панымаиш, друг, дэнги нам нужны. Савсэм мала - сто тысач доларав. Ми знаим, ест у тэбя эти дэнги. Зачэм тэбэ? Еще заработаиш. А нам они очин сийчас нужны. Даже нэ представляиш, как нужны. Ти нам дэнги даеш - ми тэбя отпускаим. Дагаварылис? А то плоха тибэ будэт. Ашот знаиш какой звэр!