Проснулся от легкого скрипа сдвигаемой дверцы.
– Можешь выходить! - еле слышным шепотом сказала Алла. Никита приложил палец к губам, затем покрутил им в воздухе и показал на ухо. Носорог, обнаружив под слушки у себя в кабинете, мог для страховки сунуть парочку в комнату подопечной. На цыпочках добрался до постели и лег, чувствуя, как ноет спина от сна в неудобной позе. Алла прилегла рядом, дотянулась губами до его уха.
– Когда полетишь?
– Фонарики приготовила? - шепнул он ей тоже на ухо.
Девушка кивнула и показала два пальца.
– А форточка? - Имелось в виду окно в кабинете Л.М.
Она опять кивнула.
– Тогда сейчас полечу, - решил Никита. - Доставай ангар.
Алла тихо поднялась, освободила миниатюрное строение от простыни, установила его на полу и воткнула вилку в розетку. Перед ангаром уложила оторванную обложку от большого художественного альбома - для взлета и посадки - и подсветила ее фонариком. Никита кивнул в полумраке.
– Все помнишь? Повтори!
Она добросовестно повторила, показала ему то, что приготовила.
– Только смотри, чтобы рука не дрожала!
Поцеловал ее и нажал кнопку на крыше. В ангаре он тщательно осмотрел самолет, дозаправил его, проверил давление сжатого воздуха. Все было в норме. Переоделся в летный комбинезон, накинул на плечи лямки парашюта и полез в кабину. Чихнув несколько раз, двигатель взревел. Блестящая поверхность расстилалась прямо от входа. Но выруливать Никита не спешил. Предстояла еще одна важная операция.
Подогнав машину точно к середине распахнутых ворот, он выключил мотор, отстегнул парашют и вылез на крыло. Поднял голову и помахал рукой. Едва ли Алла смогла различить этот жест, но инструкции выполнила дословно. Высоко вверху появился какой-то предмет, медленно спускавшийся на веревке. Девушка выбрала самую тонкую нить, все равно сейчас выглядевшую канатом. Он достал из кабины свою веревку и приготовился встречать "жучка". Алла взяла самого крошечного. Для Никиты этот шедевр радиоэлектроники был размером с заднюю ось автомобиля в сборе. Тяжеловато лететь с таким грузом на плоскости. Но ничего не поделаешь. Подслушки можно было взять с собой в кабину и отвезти их, сделавшихся совсем крошечными, в кабинет Л.М. Но проку от них не будет - слишком мала мощность. Приходилось тащить настоящий.
"Жучок" все опускался, и Никита вдруг испугался: а что, если крыло не выдержит его веса?
Но вот электронная штуковина с грубо обработанной поверхностью коснулась дюраля плоскости, он подправил ее немного, чтобы ложилась плотнее к фюзеляжу, - и металл выдержал. Никита бросился привязывать груз. На месте придется просто сбросить его, аккуратно опустить не удастся. Достав припасенный нож, он стал пилить нитку, на которой Алла опустила под слушку. Эх, еще бы один микрофон захватить, на второе крыло! Но на это он не решился, боясь, что просто не сможет взлететь с таким грузом.
Наконец канат поддался его усилиям и, освободившись, ушел вверх. Никита проверил, как держится "жучок", прикинул еще раз, какие веревки нужно будет перерезать. Все готово, можно лететь. Он опять нацепил парашют, залез в кабину и запустил двигатель. Гладкая лаковая обложка не очень подходила в качестве взлетной полосы, но чего-то более шершавого и одновременно ровного Алла найти не сумела. Где тут найдешь кусок стекла?
Машина поднялась в воздух тяжело, почти у края взлетки, когда Никита начал краем сознания подумывать о том, что с ним случится, если разбега не хватит. Самолет вело в сторону, но, немного полетав по темной комнате, которую Алла подсвечивала лучом, он освоился и решил, что попробовать все-таки можно.
Сама девушка с фонариком в руке казалась ему гигантским маяком, чем-то вроде статуи Свободы с горящим факелом. Никита вдруг сообразил, что никогда не летал в присутствии людей и не знал, каковы они на взгляд той же мухи. И ведь отваживаются, стервы, пролетать перед самым лицом, а то и садиться на голову!
Маяк указал ему лучом направление, и он повернул к открытому окну. Форточка в кабинете Л.М. была тоже распахнута, в этом Алла убедилась заранее. Нужно только в нее ухитриться попасть, а там будет проще. Носорог по какой-то причуде никогда не гасил на ночь лампу, стоявшую у него на столе. Никита надеялся, что ее света будет достаточно, чтобы провести прицельный сброс груза.
В этот ночной перелет от окна к окну страху он натерпелся, что называется, выше крыши. Собираясь, совсем упустил из виду летучих мышей, стремительных ночных хищников, вылетавших на охоту, когда на мир опускалась тьма. Ему едва удалось увернуться от кошмарной разинутой пасти с острейшими зубами, а самолет так закрутило воздушными потоками, что чуть не разнесло о стену. Когда наконец справился с управлением, то обнаружил, что находится почти у цели. Сквозь стекло пробивался далекий свет настольной лампы. Никита вытер со лба пот и направил машину в оказавшуюся действительно открытой форточку.
Если бы кто-то и был в кабинете, еле слышное жужжание не привлекло его внимания. Двигатель самолета гудел не громче пчелы. Но обширная комната, показавшаяся Никите просто бескрайней, была пуста. Он специально, не пожалев времени, облетел ее по внутреннему периметру, присматривая место, где сбросить свой груз. И решил, что лучшего места, чем невысокий длинный книжный шкаф, стоявший позади стола, не найти. Не пристраивать же подслушку прямо под носом у Л.М., среди бумаг!