– Четыре десять, милый, – говорит барменша и ставит передо мной полный бокал.
У меня трясутся руки, и, пытаясь выскрести из бумажника мелочь, я рассыпаю монеты на стойку.
– Извините, – бормочу я. – Руки замерзли.
– Еще бы не замерзли, – отвечает она, – в такую-то холодину. Давай-ка я сама.
Женщина собирает монеты со стойки, а недостающую сумму отсчитывает из тех, что лежат у меня на ладони, словно я какой-нибудь немощный пенсионер.
– Вот так, – говорит она. – Четыре фунта десять пенсов.
– Спасибо, – благодарю я, слегка краснея от стыда, и она улыбается.
У нее доброе лицо: в местах, подобных этому, такое нечасто встретишь.
Когда она наклоняется, чтобы выгрузить посуду из посудомоечной машины, я достаю фляжку с водкой и делаю большой глоток. Лучше так, чем заказывать стопку к каждой пинте пива: тогда точно подумают, что алкоголик, и весь вечер будут опасливо коситься – как бы ты чего не выкинул.
Я уже собираюсь вернуться в свой угол, как вдруг замечаю в конце барной стойки симпатичную девицу. Чуть раньше я видел ее в компании одного из приятелей рыбака, но того уже нет – умчался на своем прокачанном хетчбэке, визжа шинами так, что до сих пор в ушах шумит. Похоже, у нее были планы на этот вечер: короткая юбка, откровенный топ с блестками, густо накрашенные ресницы.
Убедившись, что барменша не обращает на меня внимания, я снова отхлебываю из фляжки. Меня охватывает знакомое чувство эйфории и безмятежности с налетом легкой грусти. Красотка у стойки перешла на шоты. Что-то прокричав барменше – видимо, они подруги, – она расхохоталась и чуть не свалилась со стула, но вовремя удержала равновесие.
Скоро подсяду к ней. Вот только еще немного выпью.
Прищурившись, чтобы картинки на экране не расплывались, прокручиваю ленту новостей на «Фейсбуке». Страница у меня пустая, вместо фото профиля – бледный мужской силуэт. Я никогда не ставлю лайков, ничего не комментирую, никого не поздравляю с днем рождения и тем не менее регулярно захожу сюда: листаю, осуждаю, листаю, осуждаю – и так без конца. Рассветы и закаты, отчеты о велосипедной прогулке по Шотландскому нагорью, тонны выгруженных из «Инстаграма» фотографий тайской лапши, тостов с авокадо и суши (откуда эта непостижимая страсть фотографировать еду?): все эти посты – словно крошечные замызганные окна, сквозь которые я заглядываю в жизни тех, с кем у меня больше нет ничего общего.
Глубоко вздохнув, делаю по глотку из бокала и фляжки. Мне жаль их, этих падких на трагедии и модные веяния шлюх, у которых вместо фотографий радуга, или трехцветный флаг, или беженцы, или жертвы последней атаки террористов в какой-то богом забытой стране. Они без устали плодят хештеги и посты о том, как приятно помогать ближним, – просто потому, что поехали на каникулы в Африку и поучаствовали в строительстве сельской школы или поцеловали грязную руку попрошайки, блеснув своими жемчужно-белыми зубами.
Немного разворачиваюсь, чтобы лучше видеть девицу. Она снова заказала выпивку и прямо-таки заходится от смеха, просматривая какое-то видео и тыча пальцем в экран мобильника в попытке привлечь внимание своей подруги барменши.
Снова опускаю взгляд на экран телефона. Иногда я заставляю себя смотреть на фото чужих детей. Это как сдирать корку, затянувшую свежую рану, – невозможно остановиться, пока не появится темно-красная, с металлическим отливом капля крови. Их много, этих фото: сначала огромные животы, в которых копошится новая жизнь; потом беззубые первоклашки с ранцами и в пиджаках не по росту; выходные на пляже: песочные замки, окруженные канавками, вафельные рожки на песке, выпавшие из неловких ручек. Обувь, выстроенная в ряд на коврике, – сначала большие туфли, потом маленькие башмачки.
И конечно, мамаши, тусующиеся на «Фейсбуке». Чтоб им провалиться. Можно подумать, это они выдумали материнство и изобрели вагину. Твердят самим себе, что не похожи на своих матерей. Ну, ясное дело: те ведь не едят киноа, не устраивают из своих волос черт знает что и не ведут собственный блог «Креативные идеи: чем занять непослушных деток младше пяти».
Подхожу наконец к захмелевшей девице. Теперь, когда внутри меня достаточно алкоголя, я чувствую себя увереннее, дрожь в руках унялась. Я встаю рядом и улыбаюсь. Она, пошатываясь, разглядывает меня с ног до головы.