Когда вошел отец, Данко встал, следом зашел Ратмир, и старший брат улыбнулся в бороду. Сначала оба было замешкались, но потом сразу же подошли друг к другу и крепко обнялись. Мать, глядя на них, заулыбалась около печи. Отец кинул на них добрый взгляд и, чуть улыбнувшись, пошел к корыту. Зачерпнув ковшом квасу, начал жадно пить.
– Ратмир, брат мой! Ну, здравствуй!
– Здравствуй, брат!
Оба брата обнялись и пожали друг другу руки выше кисти.
– Как ты вырос, возмужал, так бы и не узнал, если бы пришлось где невзначай встретиться. – Данко отошел назад и развел руками. – Такой красавец стал, от девок, наверное, не успеваешь отбиваться.
– Да он у нас на девок не смотрит шибко, ему дочка Гудислава в голову засела, Лада, сохнет по ней, как веник банный. – Отец положил ковш обратно в бадью и повернулся к сыновьям. – Вон хоть дурь из головы выгнать его послал, развеяться.
– Рат, оставь ты его в покое! Его дело молодое, каждый должен пройти через это, найти того, кто люб. – Мать, накрывая на стол, заступилась за младшего.
– Ты, брат, я вижу, тоже не сидел на печи. – Ратмир прихлопнул брата по плечу. – Так понимаю, хлеб ты добывал ратным способом, ну, время будет еще рассказать, а, я думаю, тебе есть, что поведать.
– Много всякого было, пришлось повидать разное.
– Ну, хватит вам! Ратмир, иди вымой руки с дороги да рубаху смени, и сядем все вместе, сколько лет не собирались.
После того как мать отправила Ратмира, остальные сели за накрытый стол. Хозяйка приготовила всякой вкусной снеди в честь приезда старшего сына. С зимы припасов в доме осталось не так уж и много, но на столе было чем полакомиться. Отец, как глава семьи, сел в начале стола, по правую руку села жена, а с другой стороны были места для сыновей. Спустя немного времени к ним присоединился умывшийся и поменявший рубашку Ратмир. Все сидели за столом и кушали пшеничную кашу, на столе было еще сало и немного вяленой оленины, добытой Ратом на охоте, из питья были мед и квас, для зелени было еще рано, так что ели то, что было. Младший сын жадно отрывал теплые куски только что испеченного хлеба и заедал им кусочки сала. Мед пил только отец, остальные воздержались, Данко налил себе кваса, а мать и Ратмир не стали ничего пить. Пока ели, никто не разговаривал, видимо, за полдня все успели проголодаться, поэтому налегали на еду. Так семья просидела за трапезой около четверти часа. Когда закончили, Рат уже выпил три чашки меда и слегка охмелел. Опрокинувшись спиной на стену избы, он начал пристально рассматривать своих сыновей.
– Вот смотрю я на вас и думаю, что не стыдно мне будет перед пращурами моими стать, что путь я свой в этой жизни выполнил, и горжусь вами, сыны мои!
– Отец, не рано ли ты о встрече с пращурами думать-то стал? – Данко с улыбкой вопросительно посмотрел на отца. – Здоровья-то у тебя побольше, чем у нас двоих будет.
– Это я так сказал, невпопад, горд я за вас.
– Все, что мы умеем, – этому ты нас, отче, научил: и охотиться, и меч с щитом держать по-воински, и как из руды железо добыть, да и в лесу выжить. – Ратмир сидел и говорил это, смотря на отца. – Все это мы от тебя получили.
– Ты нас научил, как за себя постоять в драке, чтить богов наших, не забывать пращуров и идти по стезе Прави, – теперь уже старший сын обратился к отцу.
– И за это мы благодарны тебе, и не посрамим чести рода нашего, и поведем детей своих, твоих внуков, как ты нас вел.
Рат сидел и был горд. Его сыновья выросли, возмужали, они были его гордостью. Не каждый в Словенске мог похвастаться такими молодцами, но Рат мог, и от этого на душе у него было тепло. Ну а может, ему еще было тепло от того, что он допивал уже четвертую чарку меду.
– Внуков-то мы когда увидим, кто из вас, голубчики, скажет? – Матушка развела руками с небольшой досадой. – Вы хлопцы хоть куда, за вами вон девки бегают, но никто так и не привел женушку домой.
– Матушка, девиц много, да вот такой, чтоб в сердце засела, нету, а брать, не любя, не буду. – Данко говорил за себя, ведь у Ратмира была девица в его молодом и горячем сердце. – Так, а брат мой чего любу свою не приведет, раз в сердце зазноба?
– Это он сам тебе расскажет, – сказала мать старшему сыну, вставая и начиная убирать со стола.
– Ну что же, силенок мы за столом набрались, надо и дальше труд продолжать. Время, оно ждать не будет, железо требует обработки, пора мне идти трудиться. – Отец встал из-за стола и направился к выходу из избы.
Время шло уже к окончанию дня. Люди заканчивали потихоньку свои дела и направлялись по домам. Ратмир с братом вышли из хаты во двор. Солнце потихоньку клонилось к горизонту, и братья решили остаться дома и никуда не выходить. Ратмир помог отцу доделать начатую работу, а Данко отправился помочь матери по хозяйству. Почти в каждом дворе находилась какая-нибудь скотина, будь то коза или корова, и каждая приносила огромную пользу и считалась кормилицей в семье. За ней следили с особым усердием, ведь тот, кто не мог себе позволить купить молодую корову или козу, потеряв ее, обрекал себя на голодные годы.
Когда солнце заходило и на улице темнело, люди отправлялись спать, ведь рано утром надо было встать, управиться по хозяйству и идти трудиться.
Уже была весна, и пришло время народу восхвалять богов за пережитую и не голодную зиму, за родившихся детей, удачный приплод, также люд просил хорошего урожая и защиты не только от вражеского меча, но также и от любых других невзгод, включая болезни и лихорадки.
Сбор народа в капище проходил всегда в середине весны в назначенный день. Люд четко знал, когда это бывало. В этот день никто не трудился. С самого утра все наряжались в лучшие одежды. Те, у кого не было, надевали просто чистые белые рубахи и шли в сторону реки на небольшую опушку, именно там и находилось капище богов. Вначале приносил жертву князь и его семья, ну а потом все остальные. Народ приносил все то, что осталось после зимы, и отдавал это богам, тем самым восхваляя и чествуя их.
Братья знали, когда этот день. До него оставалось совсем немного, но, чтоб скоротать время, они решили рано утром отправиться на охоту. Подготовив все необходимое, сыновья кузнеца легли отдыхать в хате на широких скамьях, где постелила им матушка. Двухдневный переход по лесу быстро сморил Ратмира, и он заснул в ту же секунду, но Данко не мог заснуть еще долго. Он вспоминал то время, как он еще мальчишкой жил вместе с родителями, как чудесно проходили те юные годы.
Повспоминав, Данко перевернулся на бок и крепко заснул. Утром их с братом ждала веселая прогулка, и им обоим не терпелось рассказать друг другу о прошедших годах. А ведь им было что рассказать.
Глава 3
…Дружину жали к реке, воины бились из последних сил, меся ногами красную жижу из грязи и крови убитых и раненых. Сотники отдавали команды, но с каждым мгновением русов становилось все меньше. Бой длился уже не один час, булгары превосходили по численности, но в силе уступали, и потому исход был не определен. Рослый воин бился в первом ряду, нанося удары своим мечом. Его лицо было окровавлено, а на левой ноге виднелся небольшой порез. Справа враг налегал сильнее, и потому русов затягивали в кольцо. Дружина пыталась прорваться через плотный строй, но усилия были напрасными. Воины стали смыкать щиты, не давая пройти противнику и сломать строй. Тот же воин потерял щит и был вынужден отбиваться одним мечом. Но вот удар, еще выпад, и он столкнулся с крепким и сильным врагом. Отбивая его удары, приходилось пятиться назад, но вот вдруг рядом упал насмерть сраженный рус, и справа появилась брешь для врага. Успев отбить удар справа, дружинник пропустил тяжелый удар в грудь и свалился наземь. Свет начал меркнуть, в лицо попали капли дождя, сверху упало мертвое тело, стало трудно дышать…
Данко резко открыл глаза. Его рубаха была насквозь мокрая от пота. Сон, что приснился ему, был его воспоминанием о походе в южные земли. В хате было еще совсем темно. Мать с отцом спали в другой комнате, и оттуда доносилось глухое похрапывание отца. Ратмир спал рядом, повернувшись к брату спиной и подложив ладони под голову.