Софи нервно рассмеялась, а её экранная копия нахмурилась и посмотрела зрителям в самую душу.
Эта трансляция набрала шесть миллиардов просмотров и почти пять миллиардов лайков. Те же, кто осмелился нажать на «палец вниз», были очень скоро понижены в соцсетевой выдаче до ранга парий, отверженных.
Это была юная корпоративная церковь, выросшая из интернета и соцсетей, и результат её двадцатилетних усилий.
10.
– Сирена, это чудовищная ложь! Мы не должны в этом участвовать.
– Заткнись, сволочь. Я лучшие годы просидела в космической консервной банке. И сейчас буду, не-е-ет, мы все будем, говорить то, что прикажут. Всё, что угодно – что чёрное это белое, белое это кислое, а кислое – это громкое. Плевать! Моральные терзания засунь себе в задницу, понял?
– Да они просто купили нас за гостку бус, – прошипел Виктор, имея в виду шикарный особняк на острове посередине кристального озера, которое окружала девственная природа. – И ты продалась. После того, как нас двадцать лет не пускали на Землю! Вычеркнули из людей, причём ни за что!
– Именно поэтому мы будем паиньками. В итоге нас всё-таки пустили домой.
– Милые бранятся, – иронично прокомментировал вертлявый мужичок с алой чёлкой. – Короче, текст в суфлёре, никакой отсебятины. Фон дадим нужный, звук выведем. Побольше уверенности и экстаза. Помните, вы несёте благую весть. Так, исчезаю. Когда махну рукой, можно начинать.
И через двадцать три секунды «саграда фамилия» открыла свою тридцать девятую интернет-трансляцию – в полном составе. То есть в кадре были все семеро. И слушал их, затаив дыхание, весь мир.
Для начала ответы на вопросы в комментариях. Потом монолог о геоцентричности вселенной. О плоской земле, которую предки установили на трёх циклопических авианесущих крейсерах, чтобы не рухнула в преисподнюю. Затем пламенная о счастье жить в общем доме. Наконец, проклятия в адрес еретиков, которые спят и видят, как бы разрушить эту гармонию.
11.
– Собирайтесь, – хмуро приказал Адамиди. – Ваш рейтинг падает, пора взбодрить… хм… комьюнити.
– Куда? – спросил полусонный Виктор. Верховный секторал подскочил к нему и ухватил за грудки:
– Ты навигатор что ли? Или пилот? Какая, к чёрту, разница. Ты пророк. Вот и занимайся своим делом и не забивай голову ерундой.
Они летели на белоснежном вертолёте, и все пять часов Сирена проспала в кресле как младенец, а Виктор промаялся нехорошими предчувствиями. Гомер в своём рифлёном чемодане за весь полёт не произнёс ни слова – он вообще после приземления больше отмалчивался. Дети затеяли игру, кто громче всех споёт, а племянники судили, затолкав поглубже беруши. Победила младшенькая, которая так истошно визжала, не попадая ни в одну ноту, что небесная машина порой рыскала в полёте. Так старалась девчушка, что аж голос сорвала.
Это был стадион. Такого столпотворения никто из космической семёрки даже представить себе не мог, поэтому дети прятались за спинами родителей. Людская масса изошла на вопли и тошнотворно рябила в глазах. Публика ждала зрелищ, и судя по всему, сегодня ей не уйти разочарованной.
На поле была установлена белоснежная ложа. Именно там среди священников корпоративной церкви, военных, политиков, влогеров-миллионников и топовых инстаграмщиц сидели семеро космических «пророков»:
– Видишь, дура, до чего дошло? – шептал Виктор в ухо супруге. Та тёрла виски. От долгого дневного сна в вертолёте у Сирены разболелась голова. – Посмотри в центр поля. Ничего странного не замечаешь?
Она только отмахнулась:
– Колонны какие-то. Что в них такого?
Но в центре поля на возвышениях торчали не колонны, а белоснежные столбы, чьё основание представляло собой гигантскую газовую горелку – как на доисторической плите. И по зелёному газону уже вели избитых связанных еретиков. Вели к этим самым столбам:
– Понимешь, что нашим именем сейчас казнят людей? Их сожгут, неужели неясно? И я даже не знаю, за какие такие прегрешения. Запустили самодельную ракету? Хранили под подушкой учебник астрономии? Рассказывали внукам сказки про Гагарина?
– Мне плевать, – сказала она, посмотрев ему прямо в глаза. – Я выстрадала своё право выбиться на самый верх. Кровью и лишениями заслужила, слышишь? И моя семья будет со мной. Так что сам решай – моя ты семья или нет?
Восьмерых людей самого разного возраста – от подростков до пожилых – действительно сожгли через пятнадцать минут тридцать четыре секунды, причём Сирена перед началом аутодафе произнесла проникновенную речь, полную одновременно любви и ненависти. Громче всех ей хлопали шишки из цифровых корпораций.