Шанкар огорчённо вздохнул, но когда паренёк принёс поднос, на котором дымилась баранина в небольшой кастрюльке, то его настроение немного улучшилось: всё- таки Мурали дал благословление ему, а это многое значит. Может быть не всё так плохо.
После того, как мужчины насытились, и кружки с квасом опустели, Честимир, поковырявшись в зубах зубочисткой, сказал.
— Шанкар, какой ответ ты мне принёс от Мурали?
Шанкар покраснел, помедлил.
— Мурали отказал тебе, великий воин. Прошу покорнейше простить меня, что не смог уговорить его, — Шанкар ловил каждое движение Честимира, пытаясь угадать, что скажет тот.
Честимир нахмурился, помолчал, затем положил руки на стол. Он ни как не ожидал отказа от мага.
— Что ж, — произнёс он через некоторое время, — значит не судьба.
— Мурали дал мне благословление на то, чтобы мы вместе смогли сделать это дело, — Шанкар как будто со стороны услышал свой голос.
— Ещё, что сказал Мурали? — хмуро взглянув на сына правителя Монос, спросил Честимир.
— Он сказал, что мы справимся.
— Я так примерно и думал, — Честимир убрал руки со стола и сжал их в кулаки.
Под столом не видно было его рук Шанкару, поэтому Честимир и убрал их. Так он сдерживал свой гнев. Шанкар юнец и он не виноват в том, что Мурали не хочет с ним говорить, однако дело то касается старшего сына Индивера и ему угрожает нешуточная опасность в лице Пратапа.
— Благодарю тебя за всё, — Честимир встал со стула, — мне нужно подумать.
И он вышел из- за стола, кинув на него золотой- плату за обед на двоих для хозяина Харчевни.
— А где мне тебя найти? — Шанкар вскочил со своего места, — и как я узнаю, что ты подумал и решил?
— Не переживай, Шанкар, сын правителя Индивера, я сам тебя разыщу, когда готов буду рассказать всё.
На том они расстались.
Честимир шёл по улице Кучелмина. Кругом горожане сытые и довольные, богатые и не очень, худые и толстые, ремесленники, женщины в красивых одеждах, торговцы, купцы и прочий сброд, а на душе воина было тяжело. И непонятно, почему такая тяжесть?
Что ему от того, что Махавира планирует убить родной брат? Ведь эти дела не его рода, а Монос и если их маг Мурали, знающий и сведущий во всех делах их государства, решил, что так тому и быть, ему то, что от этого?
Но на душе скребли кошки, и он не знал, как быть. Все рассказать этому мальчишке? Но Честимир не мог предположить, как отреагирует на эти факты Шанкар. Ведь Пратап его родной брат, да и Махавир тоже.
Голова гудела, а тут ещё и съеденная мясная похлёбка давала о себе знать. Честимир захотел в туалет по нужде. В поисках туалета он остановился посреди улицы и повертел головой. Внимание его привлекла странная вывеска, прибитая на углу обычного ничем не примечательного дома. Она гласила:
«Если тебе требуется утешение, то ты правильно направил свой взор. Зайди и получишь ответы на все свои душевные сомнения».
— Что это такое? — удивился он.
Но любопытство такая штука, ему подвержены все смертные, поэтому Честимир недолго думая направился к этому дому.
Дверь дубовая с маленьким колокольчиком сверху и шнурком, свисающим с язычка.
Он протянул руку и дёрнул за шнурок. Раздался мелодичный звон. Через минуту дверь сама открылась, приглашая его войти внутрь. Честимир сделал шаг в тёмный коридор.
Стены коридора были деревянные, тусклые, покрашенные толи коричневой, толи серой краской, а может быть и той и другой, не разобрать, освещение было скудным, а окон не было. Посетителю, а в данном случае Честимиру, деваться в этом коридоре некуда, поэтому он пошёл по нему в конец, пока не упёрся в дверь с резным наличником.
Честимир подойдя к двери, протянул уж было руку, чтобы постучать, но тут приятный женский голос произнёс.
— Проходите! Открыто! Я, вас, жду!
Честимир оторопел на мгновенье, так как ему уже было под пятьдесят лет, и он многое повидал, но чтобы такое внезапное предвидение, а это значит, магия. А маг в Кучелмине один- Мурали.
Он резко открыл дверь.
Комната светлая, огромное окно на всю стену и свет от солнца заливал всё пространство. Посередине небольшой комнаты стол из берёзы, а за столом….
Она была великолепна! Платье цвета спелой вишни, расшитое серебряной нитью, золотистая кожа, тонкие кисти рук, чёрные волосы уложены в высокую причёску, а лицо ото лба до скул полностью скрывала маска из чёрного кружева. Только алый ротик был виден.
Честимир мог увидеть, что угодно, но такую незнакомку, шикарную, загадочную с ироничной улыбкой на лице, не мог даже предположить себе и во сне. От неожиданности увиденного, Честимир встал, как вкопанный.
Незнакомка улыбнулась и, взмахнув своей точёной ручкой, показывая на шикарное мягкое кресло, сказала.
— Чего же, вы? Проходите. Присаживайтесь и будьте здесь как с друзьями, — затем она засмеялась, глядя на его огорошенный вид и добавила, — я не кусаюсь!
— Я воин! — вдруг спохватился Честимир, — и меня укусами не испугаешь.
Он сделал три огромных шага по направлению к даме, сидящей за столом, и плюхнулся в предложенное кресло.
— С чем пожаловали ко мне? — мягкий девичий голос заставил Честимира затрепетать.
Молодая женщина была красавицей, и даже маска не могла скрыть того, что эта особа была очень хороша, и та таинственность, и та грациозность, с которой она указала ему на кресло, и говор, все говорило о том, что дама была знатного рода.
Но как?! В Кучелмине появилась ещё одна колдунья или провидица? Честимир не знал, что и думать. Эти сомнения отразились на его честном открытом лице.
Дама подождала немного, пока неловкость у этого мужчины пройдёт, и снова заговорила с ним.
— Я вижу, что вас, гложет какая- то неудача. Вы весь на нервах.
— Вы, уж извините меня, — тут он запнулся, — но я не могу понять, куда я попал?
Дама вздохнула и как- то грустно.
— Вы попали туда, куда хотели, — а потом пояснила, — ваше состояние неловкости и удручённости одновременно, говорит о том, что вы не можете решить одну задачу, а именно, посвящать ли некое лицо в тайну, которую вы узнали.
На последних её словах, Честимир встрепенулся и пристально посмотрел в лицо женщины, пытаясь прожечь своим взглядом её маску и заглянуть в её глаза. А глаза её золотом отливали и были такие строгие, и серьёзные, что он устыдился своих нехороших мыслей.
А мысли у Честимира действительно появились нехорошие: откуда она узнала? Не шпион ли она? Не угрожает ли мне здесь засада? И не подстроил ли всё это Шанкар, чтобы выведать у него его секрет?
Эти и другие мысли пронеслись вихрем в его голове.
— Я желаю, вам, добра, — вдруг мягко произнесла она, — здесь не угрожает вам опасность. Здесь только друзья и нет врагов, а я немного разбираюсь в людях и их желаниях, поэтому по вашему лицу всё читаю.
Эти её слова немного успокоили его.
— Дайте мне свою руку, — она протянула изящную точёную ручку к нему. Рукав платья был широк и, съехав, оголил её предплечье.
Честимир отметил про себя, что женщина из рода Даймонов. Только у них такая золотистая кожа, но тут же об этом забыл и как ребёнок протянул ей свою руку.
Она мягко сжала её.
— Расскажите мне о проблеме своей, — её голос убаюкивал, ворковал и Честимир заговорил.
— У меня есть друг, ну, как друг, не друг он мне вовсе, так, знакомый. Но старшему брату этого знакомого угрожает смерть. Я не знаю, стоит ли говорить этому знакомому об этом, потому что я узнал, что убийство замышляет ещё один близкий человек моего знакомого… Вернее его брат.
Такого сумбурного рассказа Честимир от себя ни как не ожидал, но поделать ничего с этим не мог. Сколько ему лет? Пятьдесят недавно исполнилось. Никогда ни перед кем он не краснел, а тем более не робел. Скольких женщин он поимел, не счесть, в скольких битвах участвовал, уже и не помнит. А опасности? Да они его постоянно подстерегали и подстерегают на каждом шагу!
Но вот сейчас, сидя в этом мягком кресле, в этой светлой комнате, солнечный свет, лившийся из окна и создающий яркую ауру вокруг головы и тела этой странной женщины, влияли на него неожиданным образом. Честимир чувствовал такую дружескую, мягкую, притягательную энергию, изливавшуюся от этой женщины, что ему совсем не хотелось покидать это место, а свернуться калачиком возле её ног и с преданностью служить ей до самой смерти своей.