— Очень хорошо, — как сквозь сон услышал он её слова, — я могу вам сказать, — тут она отпустила его руку, но желание быть рядом с ней не покинуло его, — скажите вашему другу о том, что знаете. Не бойтесь! Он вас не осудит и правильно поймёт. Ваш друг спасёт не только жизнь одному брату, но и другому тоже. Ведь стать братоубийцей это тяжёлая доля и содеянное им будет преследовать его до самой смерти, поэтому доверьтесь другу и расскажите, то, что знаете.
Дама замолчала и в комнате воцарилась тишина. На душе у Честимира стало легко и светло. Он вдруг встал, как человек, решившийся на что- то значимое и пристально посмотрев на женщину в маске тихо спросил.
— Я смогу снова увидеть вас?
— Конечно, — она чуть кивнула головой, — я всегда здесь. Вам только нужно прийти в этот дом.
Когда за Честимиром закрылась дверь и затем хлопнула входная, извещая, что посетитель ушёл, Есения облегчённо вздохнула.
— А первый сеанс неплохо вышел, — она улыбнулась, — только вот денег за сеанс я не посмела с него взять, — она обернулась к окну.
Занавески легонько отодвинулись, и оттуда вылетел Лабрадия.
— Не беспокойтесь, госпожа, этот воин к вам вернётся, а деньги вы получите со следующего посетителя.
— И как это у тебя, получается? — удивилась Есения, — я так говорю, как будто это не я.
— Это действительно не вы говорите, а я, — Лабрадия улыбнулся.
— А я даже ничего не чувствую, — она посмотрела на свои руки.
Её безымянный палец был без кольца. Его пришлось продать, потому, что четырёх золотых не хватило на то, чтобы снять этот дом, чтобы купить платье и все остальное, что имелось в этой комнате. Это кольцо ей на палец одел в день их свадьбы Светозар, и с ним было жалко расставаться, но Лабрадия настоял на своём, и похоже оно было право.
Посетители действительно пошли к ней на приём.
ХIII
Честимир ворочался в кровати. Часы показывали первый час ночи, а он никак не мог уснуть.
— Что ж ты будешь делать то! — ворчал он.
Но сон как рукой сняло. Он заложил руки под голову и размышлял: «Если она мне сказала, что всё будет хорошо, то значит, все будет так, как надо. Шанкар хоть и юн, но уже мужчина и в боях показал себя отличным воином, не трусом. Говорят в народе, что он очень любит Махавира, а к Пратапу относится прохладно. А если всё это сплетни? И он так же крепко любит Пратапа? Тогда моё дело плохо. Ещё в тюрьму бросят за клевету на второго сына правителя Индивера. А девушка хороша, — вдруг его мысли перескочили на сегодняшнее свидание с незнакомкой, — не думал, что жизнь мне преподнесёт такой сюрприз. И тянет к ней до невозможности, — Честимир открыл глаза и посмотрел на потолок. Ночь тёмным покрывалом накрыла город и свет от луны из его, не зашторенного окна, стелился мягкой дорожкой по деревянному полу. — Утром нужно всё- таки решить, сказать Шанкару или нет и обязательно вернуться в тот дом».
Приняв такие решения в два ночи Честимир уснул.
Утро освежило город Кучелмин. Торговцы открыли свои магазинчики, жители города заспешили по своим делам, а воины рода Монос получили приказ внимательно патрулировать улицы города. Почему они получили такой приказ, их капитаны не знали, да и не привыкли они обсуждать приказы генерала. Не могли они знать, что в Кучелмине инкогнито находится правитель рода Даймонов Нереус, им по статусу знать не положено.
Честимир проснулся рано, уже умылся и собрался в свою любимую Харчевню. За завтраком решил для себя поразмышлять о своей проблеме.
Зайдя в Харчевню и увидев её хозяина, который расплылся в дружеской улыбке, приметив постоянного посетителя, Честимир уже было открыл рот, чтобы сделать заказ и сеть на своё любимое местечко, за дальний стол, стоящий в углу зала, но тут он встретился глазами в глаза с ещё одним посетителем, пристально смотревшим на него.
Это был младший сын правителя Монос, Шакар.
Не поворачивать же обратно и не выходить из Харчевни из- за того, что Честимир так и не решил: говорить ли Шанкару или не говорить. Он натянуто тому улыбнулся и кивнул головой.
— Наш господин, Шанкар, сын правителя Индивера, почтительно просит Честимира, доблестного воина, принять его приглашение и позавтракать вместе с ним, — низко кланяясь, произнёс хозяин Харчевни.
Чесимир наклонил слегка голову, давая знать, что он принимает приглашение. Делать было нечего, и он прошёл через весь зал к столу, за котором сидел Шанкар. Тот привстал со стула, когда подошёл Честимир.
— Рад видеть тебя, Честимир! — он широко улыбался, — в прошлый раз ты меня угостил обедом, теперь позволь и мне угостить тебя в ответ.
— Здравствуй, Шанкар! Ну, что ж, принимаю твоё приглашение.
Мужчины уселись за стол, а хозяин Харчевни самолично обслужил их столик.
Шанкар вчера почти весь день и сегодня с утра находился в этом пищевом заведении. Он так сильно хотел увидеть Честимира, что завтракал, обедал и ужинал здесь, карауля его приход. И ему повезло сегодня за завтраком встретить того, кого ждал.
Мужчины молча ели. Один думал, рассказать или нет, другой ждал, что вот сейчас всё- таки он расскажет мне то, что не захотел слушать Мурали.
— Я чувствую, Шакар, что ты ждёшь от меня разговора, которого у меня не получилось с Мурали, — сказал Честимир, после того, как всё было съедено, и стол их опустел.
— Да, жду, — не стал кривить душой перед этим уважаемым им воином и мужчиной, ответил Шанкар.
— Не здесь, — коротко произнёс Честимир и встал из- за стола.
Шанкар тоже встал.
— Пойдём со мною.
Оба мужчин вышли из Харчевни и направились в дом к Честимиру, который он снимал, пока жил в Кучелмине.
Придя домой, пригласив гостя пройти в большой кабинет, Честимир сел в кресло возле камина и его пригласил присесть в такое же, стоящее рядом. В кабинете воцарилась тишина. Шанкар был заинтригован. Однако он и предположить не мог себе, о чём пойдёт речь.
— Твой брат, Пратап, задумал злодеяние, — голос Честимира был строгим, суровым, — поэтому я много думал, прежде чем решился тебе сказать.
— Злодеяние? — Шанкар нахмурился, — я не удивлён, — через мгновенье добавил он, — Пратап всегда был сам себе на уме.
— Однако то, что он задумал, касается напрямую членов вашей семьи, — добавил Честимир.
— Членов нашей семьи?! Кого?!
— Твоего старшего брата, Махавира.
— Не может этого быть! — в горячке воскликнул Шанкар.
— Может!
— Так утверждать… Значит есть у тебя доказательства?
— Имеются, но вот поверишь ли мне ты?
— Скажи, а там я уж сам решу.
— Тогда слушай. Тем более человек, рассказавший это, живёт в вашем городе и он Монос. Я уверен, он подтвердит всё мною сказанное, — тут Честимир нехорошо улыбнулся, — но те обстоятельства, при которых он мне это поведал, заставят его сначала все отрицать, однако против фактов и того, что в этом деле замешана его жена, он ничего не сможет сделать.
— Так тут ещё кто- то замешан кроме Пратапа?!
— Слушай…
И Честимир рассказал Шанкару все, что услышал в бреду от Джатини, которого он выходил и спас от смерти. После того, как рассказ был окончен, Шанкар вскочил с кресла в гневном порыве. Он сжал кулаки.
— И этот Монос промолчал! Лучше бы он умер!
— Но тогда, мы бы не узнали, что замышляет Пратап, — возразил спокойно Честимир.
— О, боги! — схватился за голову Шанкар.
Он с тоской посмотрел на Честимира, и тому в этот момент стало жаль парня, ведь это его братья.
— Этот человек мог прийти к моему отцу, — сев снова в кресло сказал горячо Шанкар.
— И попасть в тюрьму? — Честимир пристально смотрел на Шанкара, — не думаю, что его кто- то бы послушал. Он и так весь дрожит, как осиновый лист, а ты говоришь, «пойти и рассказать».