— Пусть будет так, правитель, — Махавир согласился.
— И перестань меня правителем называть, не на приёме официальном, зови отцом, потому, как у тебя теперь два отца, один по рождению, а я по крови тебе, ты спас меня от смерти!
— Хорошо, отец!
Мужчины обнялись.
Махавир и Горислава вскочили в сёдла и поскакали по дороге, ведущей в город Кучелмин, а вслед за ними небольшой отряд охраны, воины человек пятнадцать.
XIX
Шанкар и Кишан в спешке пришпорили своих лошадей. Они вихрем неслись по уже пустынным улицам Кучелмина. Весь народ спал, а утро только вступало в свои права, поэтому никто и ни что не мешало им скакать галопом.
Заспанные охранники на воротах еле опознали спросонья своего господина, Шанкара третьего сына правителя Кучелмина, однако ворота открыли быстро, как только поняли, кто перед ними.
Дворец стоял без света. Все слуги спали, а Индивер с Калиани не вернулись с охоты, они заночевали в палатках, где- то в горах, там, где охотились и видели сладкие сны, не ведая, что с их сыном Пратапом приключилась беда.
Сердце Шанкара сжала тревога и тоска, как только его взгляд коснулся тёмных окон его дворца, его дома. Он быстро соскочил с коня, вслед за ним и Кишан ступил на землю.
— Войдём в ту дверь, — указывая концом хлыста, произнёс Шанкар, — если с братом всё в порядке, тогда нам не придётся краснеть, если вдруг мы его застанем не одного.
— Давай! — Кишану тоже было тревожно.
Они оба бегом, пересекли большой двор и очутились возле главных дверей. Молниеносно, переходя на бег, не давая себе отчёт в том, что он торопится, Шанкар мчался по длинному коридору к покоям брата, вслед за ним, еле успевая, бежал Кишан.
Вот и заветная дверь. Шанкар постучал в неё громче, чем следовало в это время суток. Затем он дёрнул ручку на себя, дверь оказалась закрытой с той стороны.
— Брат! Пратап! Открой! Это я, Шанкар!
Но в ответ ему была тишина. Шанкар снова заколотил уже кулаком в дверь, так, что гулкое эхо разнеслось по сводам дворца.
— Открывай! Скажи, что с тобой всё в порядке! — голос Шанкара задрожал.
Кишан видя, что дело принимает нежелательный оборот, вернулся назад и, увидев старого слугу, в рубахе с фонарём в руках, по- видимому проснувшегося от шума, который создал Шанкар, стуча в дверь, остановил его.
— Милейший, зови слуг, да чтобы были посильнее и пусть прихватят инструменты с собой. Нужно открыть дверь твоего господина Пратапа. Беда случилась, — и, видя, что старик замешкался и испуганным взглядом смотрит на него, добавил, — говорю же тебе, беда, беги и зови молодых и сильных!
Старик охнул, услышав очередной стук Шанкара в дверь Пратапа и голос, зовущий брата, свободной рукой подобрал рубаху и засеменил в темноту коридора за подмогой.
— Шанкар, подожди, — попытался успокоить его Кишан, — я послал за слугами. Они принесут инструменты, и мы откроем дверь.
Шанкар посмотрел на него. В его взгляде отразилась боль.
— Не думай плохо, — тихо сказал ему Кишан, — быть, может, Пратапа там нет, а дверь он закрыл сам, что бы никто не входил без его ведома.
— Он никогда так не делает, — прошептал Шанкар и сел возле двери, облокотясь спиной на дверь спальни брата.
Через минут десять пришли двое молодцов с топором и молотками, и какими то инструментами. Шанкар встал и холодно сказал.
— Ломайте дверь!
— А если там спит наш господин Пратап, — вдруг нерешительно сказал один из них.
— Ломайте дверь! Кому я сказал! Или я не твой господин?!
Молодчик больше не стал, от греха подальше, ничего спрашивать, и они оба, на пару, взломали дверь Пратапа. Как только вход открылся, Шанкар растолкав слуг, ворвался в спальню.
Картина предстала перед всеми нелицеприятная: посреди комнаты валялись стулья перевёрнутые, одеяло, простынь и подушки на полу, тут же клинок Пратапа и ковёр в луже крови, а в ней и сам Пратап, белый, с синими губами. Он лежал на боку, как то неестественно и создавалось впечатление, что он сейчас встанет и засмеётся, как он делал раньше, разыгрывая Шанкара в детстве.
— Пратап! — Шанкар бросился к брату и приподнял его голову, — брат, очнись! Пратап! Что же, ты, наделал, братишка?!
Кишан стоял в стороне, там же где и сгрудились слуги. Теперь их было больше, потому, что на шум прибежал весь обслуживающий персонал дворца.
— Кто ещё из господ во дворце есть? — тихо спросил Кишан стоящего рядом слугу, парня лет восемнадцати.
— Только Мурали, наш маг, но он живёт не во дворце, у него свой дом за стенами, вниз по улице.
— Ещё в доме для гостей расположился господин, — добавила старая кухарка, — он приехал инкогнито к нашему магу и правитель наш радушно предложил ему поселиться на территории дворца.
Кишан нахмурился.
«Только этого ещё не доставало. На территории дворца живёт кто- то кого слуги не видели и не знают. И как быть? — подумал он».
Видя горе Шанкара, Кишан решил взять ситуацию в свои руки. Он приказал послать посыльного к Индиверу и Калиани, чтобы они срочно вернулись домой, другого посыльного он отправил к Мурали, чтобы он смог навести порядок, пока правитель не вернётся с охоты, а сам он направился к домику для гостей.
— Никого не выпускать из дворца! — приказал он воинам, стоящим на карауле, — и добавил для пущей строгости, — это приказ младшего сына правителя Шанкара.
— Слушаюсь, господин!
Кишана во дворце почти все знали, ведь он являлся лучшим другом Махавира, старшего сына правителя Индивера, поэтому вопросов никто не задавал.
Подойдя к небольшому гостевому домику, он увидел свет в окошке. Постучал в дверь.
Ждал не долго, дверь открылась, и на пороге Кишан увидел высокого, статного мужчину с чёрными длинными волосами, заплетёнными в косу и с ярко синими глазами. Кишан узнал правителя рода Даймонов, Нереуса.
— Правитель рода Даймонов?! — удивился он, затем поклонился ему, — не мог я знать, что вы гостите у нас.
— Что за шум? — недовольно спросил Нереус, — весь двор переполошили!
— Пратап, второй сын правителя Индивера, убит!
— Как убит?! Что, ты, такое говоришь?! — не поверил ему Нереус.
— И всё же это правда! Своими глазами видел.
— Кто убийца?! — тут же был вопрос от него.
— Не знаем. Мы ещё ничего не осматривали толком. Шанкар горем убитый возле брата остался, а я послал посыльных к правителю Индиверу и его жене, чтобы они возвратились, как можно скорее.
— Пойдём, — строго сказал Нереус, — кто ещё знает о смерти Пратапа?
— Вся прислуга, что во дворце, воины ещё не знают. И да, чуть не забыл, я велел предупредить Мурали. Ждём его с минуты на минуту, — следуя за Нереусом, говорил Кишан.
Они оба очутились в спальне Пратапа, где Шанкар, горем убитый сидел на полу, а на коленях у него лежало тело брата, холодное и безжизненное. Нереус подошёл к нему, приклонил одно колено и пощупал пульс на шее у Пратапа. Затем внимательно осмотрел пол, ковёр и стены спальни.
Его взгляд задержался на гобелене. Тот краем был сдвинут и как- то висел криво, как будто его кто- то порвал. Нереус прошёл по комнате и, подошедши к гобелену, дёрнул его что было силы. Ткань порвалась в двух местах, обнажив маленькую дверцу полуоткрытую.
Нереус посмотрел на пол. Тоненькая полоса крови тянулась от ковра в направлении коридора, что открылся за дверцей, уходя в полумрак.
— Это что? — Нереус повернулся к Кишану.
— Тайный ход, по- видимому, — он сам с любопытством оглядывал коридор, из которого дуло прохладой.
— Тот, кто совершил злодеяние ушёл этим путём, — указывая пальцем на пол и кровь на нём, произнёс Нереус.
— Кто совершил?! — услышали все голос с надрывом Шанкара, — он не уйдёт от расплаты! Где бы он не был, этот убийца, я его достану!
— Тогда, Шанкар, пойдём и посмотрим, куда ведёт этот путь, — Нереус пропустил его вперёд, раскрыв дверцу нараспашку.