— Я допрос применил бы с пристрастием! Всё бы рассказала, как на духу! — недовольство Индивера сквозило в каждом слове.
— И что же, ты, бы, сделал с сыном своим? — Честимир покачал головой.
Индивер ничего не ответил на вопрос Честимира.
Он знал Пратапа очень хорошо и как на яблоне бывает яблоко с червоточиной, так и Пратап был заметен в своём желании быть первым во всём, вопреки здравому смыслу. Он не хотел верить, но чувствовал, что если было бы нужно, то Пратап исполнил то, что ему не удалось. Может быть, это и к лучшему. Ещё междоусобицы в его роду не хватало.
А Мурали приказал седлать ему коня и как только слуга выполнил эту просьбу, он взял с собой походный мешок с водой и хлебом, вскочил в седло и, пришпорив своего вороного, помчался в Алчедар к Абраксасу.
…Абраксас сидел безвылазно уже давно в своём доме. Не выходил, а всё колдовал, глядя в Зеркало Судьбы. У него все стало получаться так, как надо, ему надо и его радости не было предела, поэтому он совсем не удивился, когда его слуга доложил ему о том, что к нему приехал маг Мурали.
— Впусти этого тихоню, — с сарказмом сказал он слуге.
Слуга молча поклонился и вышел из комнаты, а следом вошёл Мурали. На нём был костюм светлого тона, а волосы белоснежные от седины затянуты туго в хвост. Его весь вид говорил о том, что он только что с дороги. Низ брюк и локоть куртки в грязи, а на сапогах вообще чистого места не было.
Абраксас посмотрел на грязную обувь Мурали и ехидно заметил.
— Мог бы почиститься после дороги, прежде чем ко мне бежать.
Мурали прошёл по ковру в грязных сапогах и, не отвечая на его колкое замечание сел в рядом стоящее кресло.
— Почему, ты, не успокоишься, Абраксас? — был его первый вопрос, — тебе мало бед, которых ты и я наделали в молодости? Зачем, ты, играешь жизнями смертных?! Больше нечем заняться?
— На каком основании, ты, мне задаёшь эти вопросы?! — удивился Абраксас, — я в твои дела не лезу, и ты в мои не лезь!
— Ты, затронул мои дела! — громче, чем хотелось бы Мурали, ответил он, — Пратап погиб от рук своей любовницы и это твои козни!
— Да, что ты, говоришь?! — снова на сарказм перешёл Абраксас, — мы оба знаем, что этой трагедии можно было бы избежать, если бы ты вовремя вмешался.
— Ты знаешь мою позицию, Абраксас и честь мага я не буду марать грязными делишками, как делаешь это ты!
— Грязные делишки?! — Абраксас изменился в лице, — хочешь чистеньким казаться? А сам то, сам, что сделал, ты, для того, чтобы второй сын правителя твоего остался жить?
— Правило, которому нас учил Великий Маг в школе, ты нарушаешь его постоянно: не вмешиваться явно в дела смертных!
— Это правило для слабаков! — возразил Абраксас, — не для того я учился тридцать лет магии чтобы затем жить, как последний смертный! В чём тогда смысл стольких лишений, затворничества и труда, если я не смогу воспользоваться этими знаниями в своих интересах.
— Ты плохо закончишь, Абраксас!
— Нет, зная магию и заглядывая вперёд, я могу многое предотвратить и повернуть всё так, как мне надо. А вот, ты, жалкий трус! Ты, знал, что угрожает опасность от Пратапа, Махавиру и ничего не сделал, чтобы предотвратить её. Как думаешь, будет ли правитель Индивер рад, услышав правду о том, что его Мурали, которого он уважает и почитает, знал и не сказал ему об этой трагедии? — его злое и одновременно ехидное выражение лица, искривляло его правильные и даже где- то красивые черты лица.
— Мы не можем явно вмешиваться в жизнь смертных, иначе будет сдвиг в хронологии событий и тогда может случиться что- то, что потом невозможно будет исправить, — возразил ему Мурали.
— Я могу вмешиваться! И буду это делать! Ты, пришёл учить меня? И эта девчонка тоже вчера приезжала ко мне, умоляла, просила, и даже грозила мне! Магу, который сломает её, как тростинку!
— Правительница Млада была у тебя? — с подозрением спросил Мурали.
— Была, но ничего от меня не получила, — самодовольно произнёс он.
Мурали затих и на мгновенье закрыл глаза, затем открыл их и уже по- другому, как- то странно посмотрел на Абраксаса.
— Абраксас, ты, играешь в игру, правила которой написал не ты.
— Я эти правила изменяю и получаю то, что мне надо.
— Остановись, пока не поздно!
— Что, ты, мне отец родной?! Что тебе с этого? — затем он прищурился глядя на Мурали, — ааа… значит, и я твои планы нарушил?! Вон, как быстро примчался из Кучелмина! Не поленился три дня в седле провести. А всё для чего? Неужто только для того, чтобы мне нотацию прочитать?
— Ты не знаешь, с чем имеешь дело, — голос Мурали был спокойным и каким- то отчуждённым, как будто то, что он хотел предотвратить, уже решилось, и теперь он только играл свою роль, потому как не было больше возможности бороться с этим.
— Я свои намерения тебе не открою, — вдруг зашипел Абраксас.
— Я и не хочу их знать, — тихо ответил Мурали, — но знай, когда придёт тот момент, ты вспомнишь о нашем разговоре, но будет поздно, — он повернулся и подошёл к двери, что вела в коридор из комнаты Абраксаса, но на пороге оглянулся и продолжил, — однако ты получишь то, к чему стремился всегда, но тебе это не понравится, — и Мурали вышел из комнаты, не закрыв за собой дверь.
— Иди, иди, тихоня! — вслед ему прокричал Абраксас, — ты ещё в школе был странным, а с годами стал ещё страннее!
Абраксас повернулся к Зеркалу Судьбы и сбросил с него палантин, закрывающий его поверхность. Он долгим взглядом смотрел в него, потирая руки.
— Млада девчонка! Она ничего не понимает во власти! Вздумала мне перечить, нахалка, — тут он улыбнулся, обнажая свои белые идеальные зубы, как у юноши, — все будет так, как я хочу, — и он засмеялся.
ХХ
— Отец, я женат! — Махавир стоял напротив Индивера, своего отца и прямо, глядя ему в глаза, заявил это.
— Что?! — не понял Индивер.
— Я женат, отец! На женщине, которую люблю больше жизни своей!
— И кто же она? — угрожающе посмотрев на сына, спросил он и тут же, задержал взгляд на Гориславе, стоявшей в стороне, возле окна, в глупой надежде, что это не она.
— Ты её знаешь. Это Горислава дочь Беримира.
— Из рода Архонтов?! Ты, взял себе в жёны женщину из рода Архонтов?!
— И что с того?! Мы любим друг друга!
— Дурак! — не сдержался Индивер, — и ты мне нож в спину всадил, как Пратап! Решил предать отца?!
— Что, ты, отец?! Разве я предатель?! Я хоть раз обмолвился о троне? Здравствуй и правь столько, сколько судьбе угодно и многие лета, тебе, здоровья, отец! Я хочу счастья и без Гориславы не вижу своей жизни.
— А, ты, подумал о том, что эта женщина будет рядом с тобою сидеть на троне нашем и править нашим родом? Подумал, как народ отреагирует на то, что ими правит один из Архонтов?!
— Сейчас другие времена, отец, — упрямо возразил Махавир.
Он мельком посмотрел на Гориславу. Она была здесь, потому, что захотела присутствовать при его разговоре с отцом, хотя Махавир был против.
— Мой отец противился нашему союзу и теперь твой тоже будет, однако я хочу присутствовать, чтобы он видел, что я не боюсь его гнева, и что наша любовь выдержит всё, — так сказала она ему перед тем, как он собрался с разговором к своему отцу.
— Всего две недели прошло, как мы предали земле нашего Пратапа, — громко сказал Индивер и пристально посмотрел на Гориславу, а она под его взглядом не опустила свои очи, наоборот гордо вскинула голову, — а ты являешься и выкладываешь мне эту новость? О чём только думал Беримир, разрешив ваш союз?!
— Я спас правителя Беримира от смерти, — твёрдо сказал Махавир, — я не знал, что эти двое охотятся за мной, и он не знал, но видимо судьбе было угодно, чтобы мы породнились. И он тоже был против, отец, — защитил своего тестя Махавир, — но его сердце размягчилось перед лицом смерти и он принял нашу любовь, разрешив обвенчаться. Отец! Перед смертью все равны и разве нужно соблюдать эти правила, которые делают нас несчастными? Мы, уже долго живём в мире, и я хочу, чтобы и Архонты зажили в мире, и спокойствии.