Есения ничего не предприняла, чтобы утешить его. Она как зачарованная сидела и слушала этого взрослого мужчину, жалующегося на свою жену, на жизнь и на неспособность изменить ситуацию, в которую он попал. Девушке невдомёк было, как поступать в таких случаях, ведь это с ней случилось впервые, за всю её недолгую жизнь.
В отличие от Джатина её детство, а затем и юность были счастливые. Её мать Млада и её отец Нереус любили её, баловали и холили, пока она не стала женой Светозара, поэтому у неё не было жизненного опыта в этом.
Есения разглядывала мужчину: одет был с достатком, его шёлковая чёрная рубашка и такого же цвета бархатные штаны расшитые серебряной нитью, говорили о том, что их обладатель не бедствует, а золотая печатка на мизинце, так вообще показывала, что Джатин из высшего сословия.
Тишина, прерываемая его всхлипыванием, затянулась. Девушка сидела на кровати и в волнении сжимала и разжимала свои кулачки.
После того, как он выплакался, успокоился, достал свой батистовый платочек и утёр слёзы, его внимание обратилось на Есению. Теперь в его глазах читалось желание обладать девушкой, которая была сейчас перед ним. Его глаза сверкнули, и он сглотнул слюну.
Есения поняла этот момент, но не смогла, что- либо сделать. Джатин потянулся к ней, коснулся рукой её лица, Есения дёрнулась, пытаясь увернуться от его руки, однако он вдруг вскочил со стула и опрокинул её на спину…
Все произошло быстро. Слишком быстро, чтобы Есения смогла понять, что же случилось в этот мимолётный момент её позора. Это потом она будет горевать и ругать себя за то, что не смогла противостоять этому недотёпе, жаловавшегося на свою судьбу, а сейчас она лежала распростёртая на кровати ощущая к себе и к нему жалостливую брезгливость.
Джастин неловко застегнул свои брюки, и мельком взглянув на Есению буркнул.
— Благодарю, — и выскочил за дверь.
Как только дверь закрылась за ним, Есения повернулась на живот, уткнула своё лицо в подушку и тихо заплакала. Выплакавшись, она уснула крепким сном.
Наутро птичий гомон разбудил Есению. Она открыла глаза и непонимающе осмотрела всю комнату. Затем память вернула её в действительность и Есению чуть не стошнило. Она вскочила с кровати и увидела, что окно напротив было не просто обычным окном, а дверью, которая позволяла выйти на улицу.
Девушка отодвинула тяжёлую гардину и, повернув металлическую ручку, открыла стеклянную дверь. Маленький балкончик и витая лестница. По ней Есения спустилась в маленький садик. Он был настолько мал, насколько вообще могло пространство занимаемое домом позволить разбить здесь сад. Плющ полностью обвил эту часть дома, кусты, с крупными листьями посаженные вдоль железного высокого ажурного забора, закрывали вас от любопытных прохожих, которые могли идти по улице и ненароком заглянуть в сад. Небольшая скамейка, пара подушек на ней и клумба с розами- вот и весь садик. Однако он был таким милым в этих утренних лучах только что вставшего солнца и свежесть воздуха пленили Есению.
Она села на скамейку и непроизвольно подняла голову. Небо голубого цвета и не единого облачка.
— Как же здесь хорошо, — прошептала она сама себе.
И вдруг она вспомнила его голубые глаза. Как они смотрели на неё! Не отрываясь, не моргая, с такой нежностью и любовью!
Есения вздохнула.
— Светозар!
Это у него такие глаза, цвета этого василькового неба.
— Небо твоего цвета, — снова прошептала она.
Тут она встряхнула головой и закрыла глаза.
«Ненадолго же тебя хватило, — раздражённо подумала она, — ты уже забыла, как они все поступили с тобой? — сама себя спросила она, — и эти глаза все врали. Не мог он её полюбить так быстро, — подумалось ей, — как этот мужчина, что плакался ей вчера, так и Светозару нужно было только её тело».
Она вскочила со скамейки, как ужаленная, жалея, что этот романтичный садик так всполошил её воображение, что она чуть не простила обиду, нанесённую ей её родителями и Светозаром.
Есения долго не размышляла, в чём же её муж виноват, просто ей было на этот момент проще обвинять и его за компанию, иначе Есении пришлось бы понять, что Светозар в этой ситуации вообще не причём, а такая же пешка, как и она, в игре их родителей.
Желудок заурчал, давая своей хозяйке знать, что пора бы и покушать.
Она вздохнула, но всё же посмотрела на голубое небо, задержав свой взгляд, затем снова вздохнула, как обречённый обстоятельствами человек и, встав со скамейки, поднялась по лестнице в голубую комнату. Не посмотрев на место вчерашнего позора- кровать, девушка схватила ключик с маленького столика и выскочила из комнаты.