Андрей такого не ожидал. Взмах, следом ещё взмах, потом придурочная стала подпрыгивать на одном месте, крутя руками, будто прыгая через скакалку. Что-то странное изобразила на лице, вроде маски-издёвки, правой рукой сделала замах. Его он отбил, но левый хук был неожидаем и пропущен.
Сустав хрустнул и женщина взвыла от боли, а вот мастер потерял равновесие и рухнул с высоты своего роста, ощущая, как кожа в районе переносицы ноет и разбухает, в глазах нарастает сгущающийся туман.
- Простите, простите меня! – лепетала Алка, склоняясь над ним. – Я не хотела… - держась за левую кисть и подвывая. – Чёрт, как же теперь заказ выполнить?
4 Глава
- Простите, простите меня! – лепетала Алка. – Я не хотела… - держалась за левую руку и подвывала, и извинялась одновременно. – Чёрт, как теперь заказ выполнить? – кисть нещадно болела, и от этого захлёстывала злость. – А всё это ваше: «Давай, бей!» - кривлялась. - Карате он знает! Что Вы можете против приёма Васьки Худосочного? – отчего-то захотелось подурачиться, хотя еле-еле сдерживалась, чтобы слёзы не потекли ручьём из глаз.
- Тренер, тренер! – с волнением подскочили помощники. – Что с Вами? – участливо потрясли сенсея парни.
- Мамочка! – прибежала Богдана. – Как ты его? Может… - противная девчонка рассмеялась от всей души. – Мамочка! Зачем мы сюда ходим, ты же меня таким приёмам бешенной птички и дома научить могла бы.
- Что? – не поняла причину хохота, что с каждой секундой разрастался в зале. – Бешенная птичка? - осматривалась вокруг, вид поверженного на татами, вызывал тёплые чувства.
- Всё нормально! Отстаньте! - попробовал мастер успокоить собравшихся. – Молодец! – медленно проговорил, потрогав свою переносицу. – Хорошая работа! Недооценил противника и получил по заслугам! Будет урок на будущее… - из его носа начала течь кровь, поначалу не заметил, вытирая лицо рукавом. - Мигом в раздевалку! Тренировка на сегодня окончена! – отправил всех по домам и ученики с улыбками живо стали уходить, эмоционально рассказывая, что видели на спарринге.
Сенсей воззрился на Аллу, улыбнулся и только сейчас понял, что кровь из разбитого носа пачкает его любимое кимоно. Женщина не знала, куда ей скрыться от стыда. На место боли пришло ощущение тягучего тепла. Попробовала сжать кулак – не вышло, тяжко выдохнула и произнесла:
- Ещё раз прошу прощения… - тихо прошелестело в опустевшем зале.
- Всё нормально… - отмахнулся тренер.
- Я Вам лицо разбила… Это разве нормально? – вжала голову в плечи, Андреевич по её поведению понимал, что с ней происходит что-то неладное.
- Издержки профессии. Обойдётся! – сделал шаг навстречу.
- Вот и ладно! – отступила она назад. – Захотите ещё раз в морду, просите. Уважу!… - развернулась, - Дана, идём! – скомандовала дочурке, что сияла от счастья. – У него издержки работы, а у меня заказ в подвешенном состоянии нарисовался! Чёрт! – протянула злобно, особенно последнее слово.
Андрей быстро переоделся, предварительно остановив кровотечение. Вышел в коридор, и у ждущих своих детей мамаш спросил, не ушла ли его ученица с дочкой. Слащавые домохозяйки заискивающе стали улыбаться, проявлять соучастие и наперебой говорить, что «клуша» (так её окрестили ожидающие мамочки) сегодня, как никогда долго собирается. Всегда помогала своей неродивой девочке одеваться, а тут смиренно ждёт, когда Богдана сама переоденется.
- Дуры… - буркнул себе под нос еле слышно. – Разве можно так называть людей, ведь вы их совсем не знаете! – резко остановил поток различных прозвищ в сторону дочери с матерью.
- Она же вас чуть не покалечила! – возмутилась писклявым голосом одна.
- А мы на тренировке, по всей видимости, сидим на мягких подушечках с рюшиками и песенки распеваем задушевные про пони и единорогов… - сверлил недобрым взглядом, резко перешел на бас. – Я недооценил противника. Она за три месяца научилась больше, чем все вы, вместе взятые, сидя здесь! – ткнул пальцем на лавочки у стен.
- Что Вы себе позволяете? – попробовала возразить ещё одна правдоискательница.
- Не позволю обижать своих подопечных! – бросил всем гулким голосом, чем сразу же пресёк любые возражения, круто развернулся и ушёл.
- Молодец учитель! – восхитился дедушка одного из учеников. – Правду говорят, за своих преемников любому пасть порвёт!
- Да уж… - поддакнул ему кто-то.
Родители со своими ребятами разъежались по домам, а Алле хотелось скулить в раздевалке. Переодеться удалось с большим трудом, рука не хотела сгибаться и разгибаться. Процесс одевания кофты привёл к тому, что не сдержалась и заплакала.