— Ёжик, папку не жалко? Мало тебе шоколада покупаю? — Космосу приходится прервать молчание потоком праведного отцовского нравоучения. Всё лучше, чем полоскать себя за то, в чём виноват не один. — Купить — куплю, прибамбасы там всякие найду, а гулять мне с ней когда? Бармалеев гонять?
— На стрелу с собой возьмешь, — почти шёпотом произносит Лиза, не тая сарказма, — сообразительное животное…
— Переобулась, мать, — Кос криво усмехается, прикидывая, к чему ведёт Лиза, — и как всегда отцу лишний кирпич на башку, да?
— Аря, будем по утрам и папу, и лабрадора выгуливать, — в профилактических целях, — таможня дает добро, но ты подумаешь два денёчка, ладно?
— Ура!..
Пространство окрашивается звонким восклицанием Аречки, которая не может скрыть своей безграничной радости. Может, завтра она изменит своё решение, но сейчас она довольна тем, что родители согласились. Её взяла!
А Лиза, переглянувшись с удрученным мужем, снова задумалась…
Устами младенца глаголет истина? Так говорят в народе?
Или Холмогорова готова принять на вооружение любой план, разбавляющий её уже привычные опасения и страхи? Желание дочери не кажется Лизе невообразимым, если дополнительная обязанность перепадает Космосу. Ему полезнее, а ей спокойнее. Что там в клиниках советовали, видя, что пациент не считает себя зависимым и подавленным от складывающейся вокруг него обстановки? Внимание переключать с негативных вещей, загружать бытовухой, которой живут обычные семьи? Пожалуйста!
Ведь тоже хорошо? Чем плоха возня, придуманная Арей?
— Всё порешала, алмазная, — как будто бы Кос всерьёз может воспротивиться не самой плохой идее дочери, которой согласна и жена, — хоть бы вид сделала, что приговор за мной!
— Дорогой, собаку в любом случае покупать тебе, — последнее слово оставалось за Космосом, но кто в общем балагане должен распределять обязанности? Правильно, Лиза и не отказывается от своей роли, — чтобы с тобой дружила, в первую очередь.
— Женщины в край раздухарились… — у Ари получилось разбавить обстановку, но Холмогоров чувствует, что жена плохо скрывает своё недовольство. Ещё бы. Он тоже так может, но Арька приземлила рассерженного родителя. — Слава Богу, домой приехали!
Космос осторожно притормаживает у нужного подъезда. Руки отпускают руль, мотор заглушен, и мужчина всем телом ощущает тяжесть вечера. А ещё усталость от всего и сразу. Но не от шуточных споров с дочкой и взгляда жены, который вопреки всему обращался к нему нежно и без опаски.
Озеро надежды. Своё.
Эти пронзительные голубые глаза принимают всё без прикрас, даже когда необходимые слова разлетаются из-за осеннего московского ветра.
Никуда друг от друга не деться.
Но можно подумать, что кто-то жалеет?..
— Если бы не мы, Космос, то поубивали бы вы все друг друга, я не преувеличиваю, — на тормозах конфликт с Пчёлой спустить не получится, — и взрыв — дело скорое?
— Не ту мысль мыслишь, красивая, — и всё-таки Лиза не удержалась от вопроса, который её закономерно мучает, но Кос ничем не может её обрадовать. Кроме того, что при любом раскладе останется с ней.
По-другому не надо.
— Как будто иначе возможно!
Со временем Лиза почти научилась мириться с тем, что жизнь вокруг неумолимо меняется, теряя старые прочные корни. Но это естественный процесс, а при жизни рядом с Космосом помноженный надвое. Ведь никогда и ничего не бывает у них так, как у обычных людей. И не будет. Такой уж куш сорвали. Инопланетяне.
— Домой зайдем — и всем спать, — Космос выходит из автомобиля первым, скоро потягивая ладонь Лизе, чтобы помочь ей выбраться из салона. — Я всё сказал!
— А лабрадора когда смотреть пойдём, пап? — с небес на землю родителей спускает Аря, когда отец берёт её на руки, вытаскивая из машины.
Обратно, к своей мечте о собаке. Ни шагу назад!
— Утро вечера мудренее, Ёж, — многозначительно потягивает Кос, тая слабую надежду, что завтра Арюша забудет про свою затею и не предложит что-то более диковинное.
Например, попугая волнистого завести. Чтобы говорить научить на все лады.
И орать про то, кто дурак, а кто хороший хозяин.
— Завтра, всё завтра, зайчик, — вполне бодро дополняет Лиза, не выдавая тревожности.
Но о том, о чём в самом деле болит голова, Лиза поговорит с мужем чуть позже. Без громоотводов.
Куда им с Холмогоровым в прятки играть?..
***
Кос лениво развалился на кровати, перебирая в памяти минувший день, пронесшийся по нему товарным составом. Он не терзался вопросами своей правоты или вины, но раздумывал о том, какой конец мог получить конфликт с Пчёлкиным, если бы не вмешательство извне. Неизвестно, кто и как бы остановил баталию, если не рассерженная Томка и ведро леденящей воды. Белому и Филу это в голову не пришло, грубая сила и матерные выкрики не сработали. Но сам себя не предугадываешь, а Пчёлу и подавно — дебри хуже некуда.
Кос с удовольствием бы уснул, отбросив бесполезную затею с внутренним самокопанием. Однако иначе жить никак не получалось. Ему нужно с размахом накосячить, заставляя близких поволноваться, а потом молчаливо перебирать грехи по алфавиту и кличкам. Суббота окрасилась раскалёнными красками, а выходным являлась только по календарю. Не получалось поймать тишину, не тут-то было!
И жену хотелось видеть рядом не сбитой с толку, не тревожной и расстроенной. Впечатлений за день Лизе хватило, желание поубивать мужа и родича еле-еле сошло на нет. Ничего от неё не скроешь, но для ложного умиротворения в доме Лиза делает вид, что чем-то занята. То дочку спать укладывает, то внезапно решила ревизию в холодильнике провести. Изворачивается.
Но родимой места рядом не хватит, когда вернется в спальню. И придётся Лизе на краешке своей половины ютиться — так много пространства занял собой Холмогоров. Но он совершенно об этом не думает, как и о том, что что-то давно идёт не по плану. Либо не по его космическим замыслам, либо просто катилось в беспросветную пропасть, в которой пропадали все прежние ценности и стремления.
Одно оставалось с Космосом, и он точно не отдаст своё по праву — это семья, но Лизе не становилось лучше из-за того, что происходило вокруг. Тем более Кос в глубокой ссоре с её собственным братом, на которого Лиза никак не может повлиять, а доброжелатели без конца твердят о том, что муж у неё не тот, и жизнь у неё не та. Все же знают, как надо, со своей колокольни судят.
Прекрасно!
И как с ума не сойти от такого счастья? Где прятать верёвку и мыло на черный день?
И что могло бы случиться в гостях у Филатовых? Кто-то бы смог довести замысел до конца, а после не обвинять себя в самом печальном исходе инцидента? Увы, но Космос не был уверен в Пчёле, но знал одно — сам только грозил ему. Огрызался в ответ на обвинения, держал свою оборону так, как умел. Пришлось ещё раз подпортить грешную карму, пусть и казалось бы, что хуже не бывает.
Холмогоров давно и во всем плох, но лишний раз напоминать ему об этом не стоит.
Вот и Лиза пришла. Вместо доброго слова и пожелания сладких снов, она отодвигает благоверного ногой, чтобы высвободить себе местечко, но без успеха: Кос ловит её за коленку. Попалась!
— Морда наглая, — громко возмутилась Елизавета, сверкнув глазами-молниями, — мало ли, что чашку опять до мойки не донёс, так развалился всей тушей!
— Очень приятно, а меня Космосом звать, — почему бы опять не свести всё в анекдот? Раньше же прокатывало. — Ну как? Хозяйка уснула? — дежурно спрашивает Холмогоров, зная, что после напряженного дня дочь засыпает сразу, едва её светлая голова касается подушки.
— Конечно, устала говорить про собак, — к счастью Лизы, Арька в свои годы уставала лишь физически, — но спросила, почему папа похож на тучку?
— Я вовсе не медведь, — Кос цитирует классику своего детства, — ты так ответила?
— Я сказала, что папка устал, — дети всё чувствуют, а особенно такие проныры, как неугомонная дочь Космоса и Лизы, — а Арюня сделала вид, что поверила…