— Поцелуй меня, глухой! Что непонятно?! — потеряла терпение Тина, которая мало того, что никогда не просила о подобном, так еще и повторила это три раза!
— Я не глухой! — огрызнулся в ответ Кир.
— Тогда целуй! — топнула ногой девушка.
«Совсем не выросла», — подумал парень и, развязно улыбнувшись, издевательски заявил:
— Не заслужила!
Руднева от такого поперхнулась, вмиг позабыв обо всех своих глупых мыслях на предмет мужчины, и вернула рыжего на его почетное место:
— Парнокопытное! Вот ты кто! Упертое, рыжее… — Тина, не скупясь на речевые обороты, высказывала музыканту все, что она о нем думает, пока тот с какой-то сумасшедшей улыбкой выслушивал это «всё» и, что было подозрительно, не перебивал.
— Закончила? — не переставая пугающе улыбаться, поинтересовался парень, когда Тина, исчерпав свой словарный запас, умолкла.
— Могу еще добавить, — пригрозила Руднева и требовательно произнесла: — Так, руки убрал! — она демонстративно передернула плечами, которые, как и прежде, покрывали теплые ладони.
— Не хочу, — легко отмахнулся от её просьбы Кир, выводя Вальку из себя еще больше, и сократил, и без того мизерное расстояние между ними.
— Ты что делаешь? — спросила Тина, ощутив теплое дыхание на лице.
— Целую тебя, идиотка, — хмыкнул Кир, оплетая руками её талию. — Сама же просила.
— Я передумала, — шепотом ответила она, цепляясь за широкие плечи.
— Врешь, — тоже шепотом ответил Кирилл, накрывая её губы своими — робко и неторопливо, как будто хотел растянуть этот поцелуй на всю жизнь. Хотел её на всю жизнь.
Поцелуй-вечность. Поцелуй-признание.
Откровенный и чистый.
Так целуются влюбленные пары перед алтарем, так прощаются, когда впереди ждет вечная разлука… Чем он был для этих двоих? Единением душ? Или предвестником расставания? Им отчаянно хотелось верить в первое, хоть они и знали, что ждет их второе…
— Откуда это? — спросила Тина, когда их губы рассоединились и притронулась кончиками пальцев к шраму на брови, воплощая свое давнее желание.
— С велика упал, — низким голосом ответил парень, наслаждаясь едва ощутимыми прикосновениями и одновременно с тем разглядывая девушку в своих объятиях, что, казалось, состояла из одной нежности. — Пять швов накладывали, — ухмыльнулся он, пытаясь скрыть истинные чувства.
— Понятно, — Тина скользнула пальцами по скуле, очертила подбородок и, приподнявшись на носочках, невесомо задела губами его губы, заставив парня забыть, как дышать. И Кир незамедлительно потянулся вслед за этим поцелуем, словно тот был кислородом, но наткнулся лишь на издевательское:
— Не заслужил!
— Мстишь? — усмехнулся музыкант.
— Плачу по счетам, — усмехнулась в ответ Тина и, встряхнув белокурыми локонами, требовательно заявила: — Поехали!
— Куда? — удивился рыжий, ожидая очередного подвоха.
— Домой, — ответила она, выбравшись из его объятий, не забыв пригрозить напоследок: — И попробуй только отвести меня куда-то не туда, маньячина!
Дверь в дом со стуком распахнулась, впуская настоящий ураган, состоящий из яростно колотящихся сердец и сбившихся дыханий. Губы горели, заставляя задыхаться от нехватки воздуха, а прикосновения, которых казалось слишком мало, с каждой секундой становились всё откровеннее.
— Тина… — выдохнул Кир в приоткрытые губы, руки парня тут же оторвали девушку от паркетного пола, заставив обхватить его талию ногами.
— Заткнись… — выдохнула в ответ Тина, притягивая рыжего обратно к себе и чувствуя, как внутри её зреет настоящий взрыв.
Это действительно походило на бомбу с часовым механизмом…
Весь путь от моря и до дома тети Маши они ехали молча, разве что успели не единожды поругаться, всякий раз смущенно замолкая от странности ситуации. Но стоило только Киру припарковать машину и заглушить мотор, как они вспыхнули — насыщенно, ослепляюще и опасно. Заглушая своими чувствами окружающую их реальность. Тина не помнила, как им удалось выбраться из машины, и не осознавала, где она находится. Всё, что ей было нужно — это он рядом и взрывная волна, что грозилась обрушиться на тело в любую секунду. Но вместо этого в ушах раздался до боли знакомый звук битого стекла…
— А что тут… Ой! — пискнула молоденькая служанка, что вышла на подозрительный шум и стала свидетелем излишне откровенной сцены.
— Чёрт, — тихо выругался Кир, возвращая девушку в своих руках в вертикальное положение.
— Осторожно, там стекло! — уже отойдя от первого шока, предупредила горничная.