— Что, даже «пока» не скажешь, друг? — прозвучало издевательское в спину.
Лекс обернулся мгновенно, обнаружив соперника: Богдан стоял на том же месте с кривой ухмылкой на лице.
— Блин, чувак! И кто тебя за язык тянет?! — возмутился Кир, который тоже замер, ожидая новой стычки.
Однако её не последовало:
— Береги её, — коротко ответил Лекс, используя для этого всю силу воли.
«Счастлива», — опять раздался в голове голос Риты, и парень уверенно дернул на себя тяжелую дверцу автомобиля.
— Не волнуйся, сберегу, — насмешливо ответил Разумовский. — Как там говорится? И в горе, и в радости? — продолжал провоцировать он. Его душа, как и Маркова, требовала расплаты. Вот только Богдан, в отличие от соперника, не собирался сдерживаться.
— Спасибо за отпуск! — пресек последующие высказывания парня Кир. — Разукрашке привет, — рыжий открыл дверь со стороны водителя.
— Рит… — хотел продолжить начатое Богдан, но его опять перебил рыжий тип:
— Ах, да! — будто, что-то вспомнив, воскликнул тот. — Передашь, что я её бросаю? Насчет причины, надеюсь, смекнешь? Ну, там, разные взгляды на жизнь. Все дела… — затараторил он и, не дожидаясь ответа, ловко запрыгнул в салон внедорожника, поворачивая ключ в замке зажигания.
— Уроды! — крикнул вслед удаляющемуся автомобилю Богдан. А спустя мгновение на лице парня засияла улыбка. Так или иначе, Разумовский вышел победителем из этой битвы и главный приз достался ему.
«Она тебя любит!» — вспомнил он слова Маркова, поспешив к дому. К той, что принесла ему сегодня такую сладкую победу.
Дома мелькали один за другим, нанизываясь бисером на неровную нитку дороги. Иногда, вместо этих искусственных бусин, попадался настоящий зеленый малахит, что горами возвышался над побережьем, и драгоценный сапфир, что пенными волнами переливался на горизонте. Сколько бы Сашка не объездил городов, однако красивей этого места все равно не видел. И дело было вовсе не в живописной природе и ухоженных улочках. Этот город Марков ценил за воспоминания. Каждое место в нем хранило особенный отпечаток: набережная — первая встреча; море — первый поцелуй; сквер — первое осознание того, что он действительно любит её.
Машина все ехала, а он смотрел, пытая себя прошедшим счастьем. Пока остатки его сердца скулили, бились об ребра, подначивая нарушить данное слово, требуя немедленно вернуться к ней. Той, что владела им.
— Что ты там нес Разумовскому? Что еще за «все дела»? — спросил Лекс у рыжего, пытаясь отвлечься от давящей боли в груди.
— Хрень, — отмахнулся Кир, не желая обсуждать ту, о которой поклялся больше никогда не думать. Правда, выполнить это обещание оказалось труднее, чем дать: образ девушки накрепко засел у него в голове, отказываясь оттуда выветриваться. — Просто выполнил еще один пункт двинутого плана. Я же должен быть уродом для её папаши, — пожал плечами Кир.
— Ясно, — односложно ответил Лекс, отвлекшись на аквапарк, который они в это время проезжали.
— Надо было еще тогда её утопить, — хмыкнул Кир, улыбнувшись воспоминанию. Однако спустя мгновение парень вновь нахмурился, стоило только подумать о записке, что по-прежнему лежала в его кармане…
«С утром, нищебродина! — было выведено размашистым почерком на неровном обрывке бумаги. — Ты, наверное, заметил, что меня нет? Хотя, с твоими интеллектуальным способностями, повторю, пожалуй, еще раз: меня нет! И не будет! В твоей жизни, конечно же, дубина. Не спеши радоваться — я еще жива и, надеюсь, это надолго. Так вот, эта ночь, как бы тебе помягче сказать…Полный отстой! Ну, а если честно — это ты, нищебродина, полный отстой. А с отбросами я не общаюсь. Не ищи меня, даже не пытайся. И, ради Бога, не надо мне звонить, писать или унижаться еще больше. Я люблю, когда мне поклоняются, но не до такой же степени!
P.S.:. Гуд бай, мудила!
P.P.S.: Целовать не буду, меня до сих пор мутит».
Кириллу понадобилось несколько попыток, чтобы постигнуть смысл Рудневского творения. А потом еще полчаса, которые он потратил на поиски девушки, чтобы понять — она его кинула!
А он, дурак, хотел предложить ей встречаться! Ну, или хотя бы видеться…
О том, что Кирилл будет «навещать» разукрашку, он решил еще в спальне, когда целовал её, как никого другого до этого. Да, гастроли. Да, график. Да, они будут очень редко видеть друг друга. Но Кир отчаянно не хотел терять ту, что заставляла его сердце биться чаще, будь то её близость или же очередная безмозглая выходка.