«Нужна ты мне сто лет! Катись со своим папочкой!» — мысленно посылал Кир Рудневу. Мало того, что слова из послания алыми буквами горели перед глазами, так еще звучали в его голове! И это был вовсе не писклявый, противный голос — такому бы парень даже порадовался — а нежный тембр, которым она еще вчера выкрикивала его имя!
Как можно быть насколько непостоянной?!
— Утопить Мефистофеля? — отвлек Кирилла голос Маркова. — Скорее бы ты захлебнулся, друг.
— Я, кстати, вспомнил, где видел этого кабана, — решил перевести нервирующую тему басист.
— Разумовского? — Лекс повернулся лицом к парню.
— Его самого. Помнишь, как я Ульяшку в клуб ездил забирать?
Марков кивнул. Душещипательную историю о том, как младшая сестра Кирилла решила втихаря покорить ночной город, пока её братишка проходил очередной квест, знали все участники их музыкальной команды. Кир тогда недели две ныл, что провалил какой-то мега важный турнир из-за «недалекости» своих родственников.
— Угадай, кто развлекал компанию подвыпивших малолеток? — Кир выжидающе заломил бровь.
— Это не имеет значения, — отмахнулся Лекс. — Они тогда еще не знали друг друга.
— Все равно, стремно как-то, — буркнул рыжий, выруливая по горному серпантину.
— Думаешь, зря я это затеял? — вдруг спросил Марков, которому казалось, что за их машиной тянется алый след. Насколько сильно кровило растерзанное сердце.
— Ничего не бывает зря, — изрек Кир, не привыкший о чем-либо жалеть. — Хотя…
— Тина? — понимающе спросил Сашка.
— Нет, — ответил Кирилл. — Я, — парень потянулся рукой за руль, выудив оттуда белую салфетку. — Сам ввязался, сам и виноват, — он протянул белоснежный клочок Лексу: — Возьми.
— Зачем? — удивился тот и ехидно добавил: — Для слез еще рано, мы и двадцати километров не проехали. И вообще, это как-то не по-мужски.
— Пфф! Разверни её, придурок! — устав ждать, рыжий швырнул салфетку на колени гитаристу.
— Для этого тоже рано, — парень уставился на неровные цифры телефонного номера, которые кто-то красноречиво вывел ярко-алой губной помадой. — Тем более, мы уже отъехали на двадцать километров, — не смог удержатся от очередной колкости Марков.
— Ну-ну, — усмехнулся Кир и тут же серьезно добавил: — Это Риты.
— Что Риты? — не понял музыкант.
— Номер Риты, нуб ты недобаненный! Пока ты там вчера песенки распевал, дядя Кир секретную информацию добывал. О, прям в рифму вышло! — довольно заметил парень.
— И что мне с ним делать? — Лекс осторожно коснулся кончиками пальцев бумаги, будто та могла рассыпаться от его прикосновения.
— Звони, пиши, видосики ей сними. Да, что хочешь! — Кир нажал пальцем кнопку на приборной панели, включая радио.
— Вряд ли этот детский сад поможет, — протянул Сашка, комкая салфетку — номер он уже успел запомнить. — Тем более, она…
— Счастлива с ним, — передразнил его рыжий, который был в курсе. Именно этим «счастлива», Лекс оправдывал их спешный отъезд. — То-то она и светилась от этого счастья, аж глаза слепило! — фыркнул Кир. — Вот когда она была с тобой…
— Слепило? — усмехнулся Марков.
— Хуже дальнего света, — усмехнулся в ответ Кир и, спрятав улыбку, добавил: — Если это твое — борись! — он указал на клочок бумаги зажатый в руке.
— Вроде говорят: «отпусти».
— Это всякие идиоты так говорят. Философы недоделанные!
Прогноз погоды, что в это время вещала ведущая радиостанции, завершился. Начав новый эфирный час знакомой песней:
Это случится в один из долгих дней,
В городе, где люди не видят людей,
В городе, где вместо сердец гранит,
Кто-то случайно имя твое обронит.
— Блин, никогда к этому не привыкну! — счастливо заулыбался Кир, кивнув на магнитолу.
— Угу, — рассеянно протянул Лекс, поглядывая на свой мобильник, в котором уже был забит номер Риты.
Что он ей напишет? Когда-то это были цитаты из известных произведений, предназначавшиеся для игры и ставшие чем-то большим — признанием. Его признанием ей. Пусть и чужими словами, пусть не его, но в каждом этом слове был он. С каждой записью на фото росло и чувство к ней. Пока Сашка не запнулся о понимание…
Слово паролем вскроет твои замки,
Мир разбивая в дребезги. На куски.
Сбой в микросхемах. Что-то не так в груди:
Льется по венам яд первой любви.