По скромному мнению Рудневой, которая разделяла мою участь, во всем были виноваты «долбанные концерты и фанатичные идиотки». И здесь я не могла с ней не согласиться — когда ты вынуждена созерцать своего любимого только на экране планшета, мысли помимо воли приобретают очень озлобленное направление.
- Извиняюсь за задержку, — прозвучало неподалеку чужим голосом. — Не замерзли?
— Нет. Но за те деньги, что я тебе обещал, мог бы и поторопиться, — ответил Саша, пока я, хлопая ресницами, разглядывала того самого «человека». Им оказался довольно молодой мужчина, в черном пальто и широкой профессиональной улыбкой, которая так часто встречается у публичных людей. У Саши, кстати, тоже такая имелась и напоминала она больше кровожадный оскал, нежели добродушную лыбу, как вот у этого незнакомца.
— Филипп, — представился мужчина, протянув мне руку.
— Некогда. Открывай, давай, — пресек его жест Марков, не дав мне и рта раскрыть.
— Ладно, я всё равно знаю, что вас зовут Маргарита, — нисколько не смутившись, отмахнулся от музыканта Филипп, и, звонко встряхнув связкой ключей в своей руке, развернулся к огромной двери. — Лучше расскажите, Маргарита, как этот ненормальный уговаривал вас? — мужчина распахнул перед нами тяжелую створку.
- На что… — попробовала спросить, но мне опять не дали высказаться, втащив за руку внутрь здания.
— Так она что, не знает? — весело осведомились за нашими спинами и тут же строгим голосом добавили: — Все в порядке, Михалыч. Мы по делу, — это уже предназначалось охраннику, который заметив наше наглое вторжение, немедля покинул свой «пост».
— Понял, — кивнул Михалыч, уступая путь.
Но двигаться мы не спешили: Саша повернулся к нашему сопровождающему, молча намекая тому, чтобы он вел нас дальше. А я, воспользовавшись заминкой, спросила у Филиппа:
- Извините, а на что он должен был меня уговорить? — сон, что до этого мешал объективно оценивать ситуацию — испарился, уступив место рациональной подозрительности, которая сложив третий час ночи, Загс, напряженного Сашу и слишком веселого Филиппа, не предвещала ничего хорошего.
— Сам спросишь или мне за тебя? — с усмешкой обратился мужчина к Маркову, нахально игнорируя мое присутствие.
Музыкант в ответ тяжело вздохнул, я бы даже сказала как-то обреченно, и, выпустив мою ладонь, опустил свои руки мне на плечи, разворачивая к себе:
— Рита…
— Саша? — Подозрительность стремительно трансформировалась в панику.
— Не перебивай, — мягко попросил голубоглазый.
— Да ты прямо романтик! — хмыкнул Филипп.
— Закройся, — рыкнул Марков и без перехода обратился ко мне: — Ты выйдешь за меня?
Пока Филипп, между приступами смеха, восклицал что-то про видео и телефон, я шокировано смотрела в голубые глаза, пытаясь осмыслить суть предложения.
Это ведь было предложение?
Или нет?
— Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
«Всё-таки предложение…»
— Хочу тебя на всю жизнь, — тихо произнес он, прижимаясь лбом к моему лбу. — Нет, на вечность. Я так долго тебя искал, моя Маргарита. — Его глаза были так близко, что мне казалось, будто кроме небесной лазури и сумасшедшего стука, от которого моя грудная клетка рисковала взорваться, ничего больше не существует. — Вечность в обмен на вечность, — парень отклонился, невесомо коснувшись костяшками пальцев моей щеки, — по-моему, это справедливо, Рита, — он нежно улыбнулся, обрывая барабанную дробь во мне, а вместе с ней и лишая хоть каких-то слов.
Я просто стояла, чувствуя, как бесконечно люблю его, и не могла сказать ни слова!
Поэтому всё, что мне оставалось — порывисто кивнуть.
Я тоже хотела его на всю жизнь.
На вечность.
— Это значит «да»? Ты согласна? — недоверчиво спросил Саша, нахмурив брови.
— Да, — с очередным кивком выдохнула я, а в следующий момент меня уже кружили в крепких объятиях под бодрые аплодисменты Филиппа и Михалыча.
Наше время…
Я лежала на широкой кровати, пытаясь выровнять учащенное дыхание, и затуманенным взглядом рассматривала Сашу, который точно так же смотрел на меня. Уголки его губ дрогнули, стоило нашим глазам встретиться, а моя рука мимо воли потянулась к колючей щеке, отчего кончики пальцев мгновенно обожгло легким током. Я улыбнулась знакомым ощущениям.