Он был моей погибелью, что уже убила меня однажды.
А теперь пытался воскресить…
Но ведь то, что умерло, не воскресить? Смертельные раны так и остаются смертельными, сколько их не зашивай.
А любовь всегда ранит смертельно.
— Малышка, прости меня, пожалуйста. Какой же я придурок…прости, — руки сжимают меня сильнее. — Если бы я мог…прости, прости, прости… — поцелуй опаляет висок, и мне хочется закричать, но я плачу.
Почему так больно?!
— Тише, — шепот обволакивает коконом, — тише, моя девочка, — чувствую его судорожный вздох, — все хорошо.
"Ничего не хорошо!" — хочу выкрикнуть я, но вместо этого протяжно вздыхаю, жадно хватая ртом воздух.
Он мягко касается подбородка, заглядывая в мои глаза полные слез:
— Рита… — со свистом выдыхает, стирая поцелуями слезы на лице. А я позволяю, захлебываясь от муки в его глазах. Слишком близкой. Слишком похожей на мою.
Господи, что я делаю?!
Что мы делаем?!
— Рита, — повторяет он надтреснутым голосом, прижимая меня к своей груди. Прямо к сердцу, что стучит слишком громко, отдаваясь своими ударами во мне.
Всхлипываю, опуская руки на спину. Туда, где был Ангел. Осторожно веду ладонью вверх-вниз, в попытке успокоить, то ли его, то ли себя…не знаю. Я сейчас ничего не знала. Просто гладила его по спине, ощущая знакомое тепло на кончиках пальцев, повторяя про себя, что еще чуть-чуть, и я смогу его оттолкнуть, еще немножко, и он меня отпустит. Но никто из нас не спешил разрывать, болезненную связь между нами, покрытую кровавыми язвами убитого счастья.
Счастье…А ведь когда-то мы были счастливы…
Четыре года назад…
Ветер ласково оглаживал обнаженные плечи, насвистывая в уши задорную мелодию, а ритм волн, что раз за разом омывали берег своими влажными языками, аккомпанировал ему. И слова у этой песни были самыми прекрасными на свете — веселый смех друзей.
«Друзей…» — теперь эти странные ребята из уличной группы были моими друзьями: добрый и слишком красноречивый Кир, которого время от времени хотелось стукнуть; вечно воодушевленный и неунывающий Ник, что заряжал все вокруг своим позитивом; улыбчивый и такой разный Паша, которого я до конца так и не смогла разгадать. Все они навечно поселились в моем сердце, вместе с теплыми чувствами, что пробуждали во мне.
Да, они и еще один наглый голубоглазый блондин, что в данный момент пытался отвлечь меня от игры, используя запрещенные приемы.
— Прекрати! — прошипела я, слегка ударив по руке, что вычерчивала на моей лодыжке пылающие узоры.
— Тебе же нравится, — невинным тоном, в который я ни капли не поверила, ответил этот хитрюга.
— Не нравится, — нагло соврала я, демонстративно отодвигаясь и, успокаивающе погладила кожу, которая еще пылала в том месте, где только что была его рука.
— Лгунья, — еле слышно шепнул парень, улыбаясь моей горячо любимой улыбочкой а-ля «чеширский кот нервно курит в сторонке».
Мы уже две недели были вместе. Две недели улыбок, прикосновений, поцелуев и разговоров обо всем на свете.
Каждый день утро начиналось с нашей встречи на набережной, а после обеда со всей компанией ехали на наш пляж. Вечера мы с Валькой проводили дома. Дядя Миша так и не сменил гнев на милость, а мама разрешала выходить нам из дома только днем. Правда, насчет наших поездок загород она не была осведомлена (парни специально ждали нас в условленном месте на несколько улиц ниже) и думала, что мы просто ходим на городской пляж.
— Скучно, — протянула Тина, подкидывая козырь. — Может, на раздевание сыграем? — она игриво провела пальцем по линии лифа, а я мысленно закатила глаза: «И не надоело ей?!»
Все присутствующие многозначительно посмотрели на её купальник, а Ник с невиданным энтузиазмом воскликнул:
— Я согласен!
«И не надоело ему?!» — опять закатила глаза.
Тина в ответ тоже многозначительно на него посмотрела и, брезгливо скривившись, опустила красноволосого с небес на землю:
— Не дождешься, дурак! — сестра расплылась в коварной улыбке и добавила: — Я вышла!
«Одни надувалы кругом!» — возмутилась про себя, но всё же улыбнулась. Благодаря Валькиным «приёмчикам» у меня появился реальный шанс наконец-то выиграть в этой дурацкой игре и поставить одного наглого блондинчика на место.
Не скрывая улыбку, высунулась из-под «веера» и многообещающе посмотрела на хитрое лицо: «Посмотрим, кто кого!» — прищурилась, прожигая соперника взглядом.
Сашка в ответ нежно улыбнулся, ослепляя меня честностью, что плескалась в его глазах.